– Это говорит только о том, что все, кто видел это письмо, не нашли в нём главного.
– А вы знаете, что в нём главное?
Пахомов растянул губы в ядовитой улыбке:
–Буду откровенен. Пока нет. Скажу больше, письмо нам нужно пока только для того, чтобы поймать Полуянова. Он хочет получить послание Ногаре, а мы хотим получить его. И вы, Руслан, нам в этом поможете.
Я опустил глаза.
– Руслан, у нас не так много времени. Пока вы находитесь под нашей защитой, но завтра всё может измениться. Вы должны поверить нам и всё рассказать… Это в ваших же интересах. – Генерал многозначительно вздохнул и добавил: – Странно, что приходится вас уговаривать.
– Но… – начал было я, желая снова воспроизвести свою версию исчезновения письма.
– Не стоит повторять уже не раз озвученную ложь, – резко оборвал меня Пахомов. – Вы боитесь, и это естественно. Боитесь, может быть, большей частью и не за себя. Это даже очень благородно с вашей стороны. Но, поверьте, вам следует бояться не нас, а других людей. Ваше упорство сделало бы вам честь в каком-нибудь другом деле. Но здесь оно бессмысленно и опасно. – Генерал прервался и сделал паузу, отсутствующим взглядом скользнув по залу ресторана; потом он решительно заявил: – Вот что, Руслан. Я вижу, вы сейчас не готовы к признанию… Я дам вам немного времени на раздумье. В понедельник вечером я с вами снова встречусь. И тогда я надеюсь услышать от вас всю правду.
Пахомов небрежно бросил свою салфетку на стол, этим движением показав, что на сегодня наш разговор закончен. Уже собравшись уходить, генерал вдруг неожиданно обернулся и спросил меня:
– Вы знаете, что представляет собой реликвия тамплиеров?
Карие глаза впились в меня. Я отрицательно покачал головой:
– Нет.
– А сейчас я вам верю. – Генерал улыбнулся и, ничего не говоря больше, спокойно вышел.
Сидевший с краю и молчавший всё это время Сарычев немного оживился, хотел что-то произнести, но, видимо, передумал, а затем допил вино и сказал:
– Здесь есть очень вкусное тирамису… Закажем на десерт?
– Закажем, – согласился я, смотря вслед шедшему к выходу генералу.
Выходные прошли в границах четырёх стен. Всё воскресенье я провёл в своей комнате, бестолково меряя шагами квадратные метры своей небольшой, но благоустроенной камеры. Уставши бесцельно слоняться по комнате, я садился на широкий подоконник и с тоской наблюдал летнюю жизнь двора за окном. Маленькая детская площадка, беспорядочно расставленные по всей территории автомобили, одинокие старые деревья, сдавленные асфальтными объятиями большого города, в котором всегда так мало свободного места. Чувствовался воскресный день лета. Во дворе было безлюдно и тихо. В жаркие выходные дни жизнь уходила из мегаполиса, и город отдыхал от кипучей деятельности населявших его разумных муравьёв.
Я пытался читать книгу, но текст рушился в моей памяти, превращаясь в набор бессмысленных знаков. Появление генерала Пахомова немного приоткрыло для меня завесу тайны той странной истории, в которую я попал неожиданным образом. Итак, по признанию генерала, наши спецслужбы ищут Полуянова, чтобы наказать его за предательство. Что же за миссия была у простого историка в Европе, и почему он перешёл на сторону противника, осталось закрытой темой. Тем не менее Полуянов в Москве и ищет странное письмо средневекового французского канцлера. Спецслужбы хотят использовать этот странный интерес, задействовав это письмо как приманку для поимки беглого агента. И в этой схеме я оказался крайним – только я знаю, где сейчас находится письмо Ногаре.
Ситуация более чем опасная, если принять во внимание ещё и тот факт, что я не смог обмануть генерала. Он абсолютно уверен, что письмо у меня, и завтра истекает срок, данный мне, чтобы в этом признаться. Что будет в случае моего упорства? Неизвестно. Но время вежливых и участливых бесед, скорее всего, закончится. Не стоит питать особых иллюзий – я оказался втянут в очень неприятную, смертельно опасную авантюру, где стороны не склонны к проявлению милосердия… Хорошо, а если всё не так или не совсем так, как представил дело генерал. Вдруг спецслужбе нужен не Полуянов, а письмо, и существует некая третья сторона, вовлечённая в это столкновение, а Полуянов лишь жертва обстоятельств? Я вспомнил разговор в ночном клубе. Нет, на жертву Полуянов был не похож, но и на организатора тайной операции тоже. Карина доверилась ему. Могла ли она ошибиться? Это вполне могло случиться. Долгое ожидание чуда, авторитет отца, уверенность в его правоте и силе – всё это, возможно, заставило Карину принять сторону Полуянова. Я путался и терялся в догадках, пытаясь по найденным кусочкам мозаики восстановить всё панно. Картина получалась противоречивой. Но она и не могла приобрести необходимые ясность и стройность, пока не были соединены три главных элемента головоломки: реликвия тамплиеров, послание Ногаре и личность Полуянова.