Однако я без приключений прошёл через форт к воротам. Стражи без вопросов отворили их, и я направился к разбитому неподалёку лагерю отряда рыцаря воротничка.
Вот тут у меня возникли некоторые затруднения. Впускать меня отказались. Дежурившие у перегороженного рогаткой прохода в частоколе солдаты отлично знали меня в лицо, однако приказ после захода солнца никого в лагерь не пускать нарушать не собирались.
- У меня нет времени ждать тут утра, - заявил я. – Не хотите впускать, так отправьте кого-нибудь к рыцарю воротничка. Думаю, он подтвердит, что на меня приказ не распространяется.
Уходить с поста ни один из дежуривших солдат, конечно, не собирался, и пришлось прождать никак не меньше четверти часа, пока не перехватили кого-то из обозных, что проходил мимо. Его отправили бегом в шатёр рыцаря воротничка, и не прошло и пяти минут, как на посту объявилась видящая. Она смерила меня недружелюбным взглядом, однако велела пропустить.
- Убедились, что я не морок и не чумная тварь, замаскировавшаяся под официала, - сказал я, очень уж хотелось хоть чем-то пронять эту железную женщину.
- Ты и есть такая тварь, - напрямик заявила она, - и если бы не приказ, я давно бы прикончила тебя своими руками. И плевать мне, будь у тебя на пальце хоть кольцо рыбака.[20]
- Знаешь, при иных обстоятельствах этих слов хватило бы, чтобы отправить тебя на костёр.
Раз она сходу перешла на ты, то и я решил не проявлять вежливости.
- Если мы окажемся в иных обстоятельствах, - её привычка плеваться в меня словами уже всерьёз раздражала, - я не стану просить о снисхождении. Ни у кого.
На этом, по счастью, наш разговор закончился. Мы подошли к просторному шатру рыцаря воротничка. Прежде его не ставили ни разу, равно как и полноценный лагерь не разбивали. Мы лишь ненадолго остановились прошлой ночью, давая отдых людям и лошадям. При этом рыцарь не покидал кареты, а солдаты просто расселись вдоль дороги, вытянув уставшие от долгого марша ноги. Кое-кто даже спать валился, выбрав место посуше и завернувшись в походный плащ. Офицер с унтерами в этом ничего дурного не видели. Опытный солдат всегда найдёт себе время на сон и полноценный отдых.
Внутри шатёр был обставлен скорее аскетично, и непонятно было, зачем нужно столько места. Как будто его хозяин боялся оставаться даже в относительно тесном помещении. Рыцарь воротничка дремал, сидя на разборном походном стуле. На столе перед ним стояли остатки походной трапезы и открытая бутылка вина.
Войдя в шатёр, видящая вежливо откашлялась, привлекая его внимание. Пожилой дворянин дёрнулся, пробуждаясь, и едва не свалился со стула.
- Официал, - произнёс он, зевая и прикрыв рот ладонью, - простите. Не ждал вас раньше утра.
- Дело не терпит отлагательств, - покачал головой я.
- Тогда излагайте, - кивнул он и махнул рукой видящей. – Ступай, отдохни. С официалом инквизиции мне ничего не угрожает. Тем более что он так хорошо вооружён.
Той явно не понравилось это распоряжение, но спорить с рыцарем воротничка видящая не стала. Она вообще подчинялась ему во всём, даже странно для такой натуры, как эта женщина. Интересно, что же связывает этих двоих, кроме уз подчинения и устава ордена, которому они оба служат? Но и тут, как в истории с фортом, мне оставалось только гадать.
- Так что стряслось на руднике? – спросил у меня дворянин, как только видящая вышла из шатра.
Я без спроса уселся на второй стул – не хотелось нависать над рыцарем воротничка, и без обиняков заявил:
- Если вы со своим отрядом не вмешаетесь, руднику конец.
А после как можно более сжато пересказал то, что видел своими глазами и слышал от коменданта осаждённой крысолюдами крепости.
- Если это была шутка, то должен заметить, у вас отвратительное чувство юмора, официал, - выслушав меня, резюмировал рыцарь воротничка. – Или же вас банально обвели вокруг пальца, будто деревенского дурачка. Скажите, вы всерьёз поверили в эти байки о крысах размером с человека? Этими историями нас кормят не один год. Даже дети давно перестали бояться крысолюдов. А знаете почему, официал? Потому что даже дети знают, что их не существует.
- Зря вы так думаете, - покачал головой я. – Можете верить мне или нет, но я лично имел дело с этими тварями.
- В городах скорби, поди? – быстро нашёл оправдание собственному неверию рыцарь воротничка. – Но ведь там людям какая только чертовщина не мерещится. Нет, даже не говорите мне о городах скорби.
- Нескольких я прикончил во время бунта в Пьяченце, - сказал я, стараясь говорить как можно спокойнее, пренебрежительное отношение к моим словам со стороны рыцаря воротничка начинало выводить из себя. – Они засели на втором этаже дома с длинным мушкетом, напичканным зелёными камнями, его пули пробивали людей насквозь.
- О, Господь милосерд, пощади меня, - наигранно взмолился рыцарь воротничка, видно было, что ни одно моё слово он не принял всерьёз. – Да вы просто кладезь солдатских баек, официал. Честное слово, я начинаю сомневаться в вашем статусе куда сильнее, нежели при нашей первой встрече у ворот Базеля. Были у меня, конечно, сомнения в разумности действий авиньонской инквизиции, однако прежде я полагал, что серебряными кольцами там не разбрасываются…
Он осёкся на полуслове, увидев выражение моего лица, побледнел, рука его попыталась нашарить стоящую рядом трость. Уверен, внутри неё скрывается достаточно длинный клинок отличной закалки, которым рыцарь воротничка проткнул не одного противника.
- Вы что себе позволяете, официал? – выдавил он. – Немедленно уберите руки от оружия!
- Сейчас живое доказательство моих слов находится прямо у вас за спиной, - произнёс я, и тут же вскочил, выдёргивая из-за пояса пистолет.
Я успел нажать на курок, но это продлило жизнь рыцарю воротничка на считанные мгновения. Соткавшийся словно из самого мрака за спиной пожилого дворянина крысолюд живо напомнил мне тварь, с которой я столкнулся в ночь нисхождения скорби. Стремительная серо-чёрная тень метнулась к рыцарю воротничка, тускло сверкнули два кривых ножа с зазубренными клинками. Крысолюд умудрился увернуться от пули – та лишь пробила его и без того рваный плащ, а в следующий миг оба ножа вонзились в шею полуобернувшегося рыцаря воротничка. Тот замер в ужасе и потрясении – его прикончила тварь, которую он считал не более чем байкой, страшной историей, из тех, что травят солдаты ночами у походного костра. Но пара кривых клинков, кромсающих горло, и оскаленная крысиная пасть прямо перед лицом могли убедить какого угодно Фому Неверующего.
Я успел только выхватить гросмессер – ни палашом, ни тем более длинным кампеадорским мечом в шатре орудовать было бы неудобно. Крысолюд же оставил в покое умирающего рыцаря воротничка, однако и не попробовал кинуться на меня. Вместо этого он соскочил с умирающего и ринулся обратно в тень, из которой появился. Я прыгнул к нему с гросмессером наперевес, замахиваясь для удара, однако крысолюд каким-то чудом снова сумел уклониться. Тварь перекатилась по земле, пачкаясь в обильно пролитой крови рыцаря воротничка, отбила второй мой удар скрещёнными клинками и как могла быстро прыгнула к пологу шатра.
Один стремительный взмах, треск прочной ткани, и в следующий миг я увидел лишь крысиный хвост, исчезающий в дыре. Я замер над телом уже мёртвого рыцаря воротничка. Он лежал в луже собственной крови, пытаясь обеими руками зажать несколько чудовищных ран на горле. Лицо его было бледно, глаза остекленели.
А в следующий миг клапан шатра отлетел в сторону, и внутрь подобно буре ворвалась видящая. В правой руке она сжимала длинный меч, и по лицу её было отчётливо видно – никакие мои слова не помогут. Сейчас она не способна слышать ничего – женщиной полностью овладело лишь одно желание. Мстить. Убивать. И целью её был, конечно же, я.
Я не желал драться с нею. Не то, чтобы не верил в собственные силы, но задерживаться сейчас в лагере попросту глупо. Шанс выжить у меня только один – бежать в рудник. Уж там-то меня точно не достанут, и комендант поверит моим словам.
Я бросил тоскливый взгляд на лежащий между мной и видящей вещевой мешок с притороченным к нему кампеадорским мечом. Похоже, всем этим придётся пожертвовать. Оставалось надеяться, что я ещё смогу вернуть себе свои вещи.
20
Кольцо рыбака (лат.