Чудом выжившие в этом кошмаре ведьмы с чародеями сбились на краю плато, где ледяная колдунья выставила непроходимый барьер из нескольких айсбергов. Лёд их местами был сильно оплавлен, скорее всего, это были следы бомб, кинутых охотниками, прежде чем королева шабаша спустила с цепи своих псов. Теперь-то я понял, что значили её слова.
- А отчего нас не трогают? – удивился я, поняв, что в нашу сторону ни один из одержимых даже не глядит.
- Так я-то рядом, - пожала плечами Фантеска, - а я под опекой королевы.
Я подумал, что ей ничего не стоило отойти в сторону, и нас с де Бельзаком разорвали бы чудовищные твари, ещё недавно бывшие людьми. Однако она этого не сделала, за что я ей был премного благодарен.
Вот только опека продлилась недолго – ровно до того мига, как королева шабаша обратила свой взор в мою сторону.
- Ты, - возгласила она, снова преобразившаяся во всей своей мощи, - ты, - повторила она громовым голосом, заставив всех замереть на мгновение и обратить своё внимание на мою скромную персону. – Ты! – в третий раз выкрикнула королева шабаша. – Псы мои, уничтожить его!
Да что ж это такое! Всем я не угодил! Бывший преподобный счёл меня помощником ведьм и еретиков, собравшихся тут, а королева шабаша решила натравить на меня своих псов. Вечер явно не задался.
Я снова попытался отодвинуть Фантеску за спину, укрывая от грядущей опасности, но на сей раз ведьмочка ловко вывернулась из моей руки.
- Нееееет, - протянула она. – Хватит с меня. Я тоже хочу принять участие в этой потехе.
А на нас уже ринулся с десяток чернокожих, потерявших всякое сходство с человеком. Пальцы скрючены наподобие звериных когтей, челюсти вытянулись, зубов как будто стало больше, а клыки торчали наружу, не помещаясь во рту. Да и в росте с весом они хорошо прибавили – плечи раздались вширь, набухли мускулы. Вот только передвигались они с удивительной скоростью и проворством для такого телосложения.
Я выхватил из-за пояса пистолет – трофей, оставшийся после схватки с разбойниками-страдиотами, и выстрелил в голову первого попавшегося одержимого. Тот дёрнулся, затылок его буквально взорвался кровавыми ошмётками, и чернокожий слуга королевы шабаша повалился на землю. Через него перепрыгнул следующий, а за ним ещё один. Тело убитого никак не мешало бегущим следом.
Я перехватил меч поудобнее, готовясь к атаке и, вполне возможно, последнему бою. Фантеска рядом захихикала и вдруг как-то неловко всплеснула руками. С пальцев её сорвалось облако неопределённо-неприятного цвета и врезалось в бегущих к нам одержимых. Те тут же ринулись врассыпную, чтобы не попасть под него, однако одному оно врезалось прямо в грудь, заставив тут же расплыться, словно на него кислотой плеснули.
Но первые враги были уже близко. Один прыгнул на меня, пытаясь облапить, схватить, повалить наземь и добраться длинными клыками до горла. Я отступил на полшага и поймал его на клинок. Одержимый легко насадился бы на него, словно каплун на вертел, но мне нужно было вовсе не это. Рубящим ударом я буквально вскрыл ему грудную клетку, ломая рёбра клинком. Тут же на обратном движении освободил оружие, чтобы снести голову следующему врагу, на свою беду оказавшемуся слишком близко. Третий тянул ко мне руки, и я отсёк ему правую в локте, а после пнул так, чтобы он натолкнулся на следующего, мешая тому добраться до меня.
Фантеска сумела одолеть пару одержимых, атаковавших её. Видимо, опека королевы шабаша исчерпала себя, как только юная ведьма прикончила одного из её псов. Сейчас ещё двое или трое лежали у ног Фантески малоприятного вида кучами, ничем не напоминающими людей.
- Назад! – крикнул я ей, видя, что к нам бегут новые одержимые. – Назад же!
Но тут на пути врагов как из-под земли вырос Гизберт. Широким взмахом он прикончил двоих одержимых, разрубив их напополам. Третий повис у него на руке, но мечник стряхнул его, словно назойливого котёнка и раздавил голову ударом подкованного сапога.
- Гизберт! – крикнул ему я. – Помоги прорваться! Надо добраться до королевы шабаша!
Фантеска за моей спиной завизжала – ведьмочка пребывала в полном восторге от моей безумной идеи. В другое время меня бы подобная реакция разозлила, но сейчас я был полностью сосредоточен на деле. Надо остаться в живых и прикончить королеву шабаша – только в этом случае у нас есть шансы дожить до восхода солнца.
Мы ринулись в самоубийственную атаку. Гизберт орудовал мечом с невероятной скоростью – я не уставал поражаться его воинскому умению. Как можно так легко махать этакой громадиной. Я ведь держал в руках чудовищное оружие мечника, понимал его вес и решительно не представлял себе, какой силой на самом деле обладал Гизберт. Сейчас он прокладывал нам путь через кидающихся на него со всех сторон обезумевших окончательно одержимых. Он легко разрубал сразу двоих, а пару раз и троих одним широким взмахом. Нам с Фантеской почти не оставалось работы. Лишь изредка кому-нибудь из врагов удавалось каким-то чудом миновать жуткого оружия Гизберта, но тогда его всякий раз настигал или кампеадорский меч или меткий удар Фантески. Пальцы ведьмы светились неприятным светом – ей достаточно было лёгкого касания, чтобы отправить одержимого на тот свет. Персты её оставляли на чернокожих телах исходящие гноем и отравленной кровью борозды, словно каждый был украшен не довольно ухоженными для недавней узницы ногтями, а когтями, размером, по крайней мере, с медвежьи. Попавшие под них одержимые валились на камни плато замертво, поливая их кровью, гноем и ещё некими жидкостями, что находятся в теле человека, и названий которых я не знаю. Зато отлично знаю, что они были отравлены касанием сочащихся магией пальцев Фантески.
Королева шабаша кидала против нас всё новых и новых своих слуг, одержимых духами Чёрного континента, а потому охотники заметно приободрились, снова перейдя в наступление. Колдуны с ведьмами сбились тесной группкой под защитой ледовой магии снежной королевы, однако в барьеры, выставляемые той, летело всё больше бомб. Взрывы гремели один за другим – в разные стороны летели куски льда. И наращивать новые барьеры снежная колдунья явно не успевала.
Сбежать собравшиеся на шабаш колдуны и ведьмы не могли, потому что ловкие охотники первым делом атаковали то место, куда слуги отводили и относили те удивительные средства передвижения, на которых волшебники с ведьмами прибыли сюда. И сейчас все их помела, ступы, мётлы, кареты, диковинные звери – всё пылало в большом костре очистительного пламени. Уж зажигательной жидкости на то, чтобы лишить врага путей к отступлению, охотники не пожалели, и сейчас его пламя освещало едва ли не всё плато. В его всполохах фигуры сражающихся казались гротескными пародиями на человеческие, что придавало всему действу, творящемуся здесь, некий фантасмагорический оттенок.
Да что там, всё это очень сильно отдавало безумием – бредом окончательно свихнувшегося сумасшедшего художника или поэта, регулярно злоупотребляющего популярными в богемной среде наркотиками.
А уж когда на помост, где стояла королева шабаша, окружённая самыми преданными и сильными своими слугами во главе с козлоголовым, пала тень, закрывшая небо, всё окончательно стало представляться мне неким кошмарным сном. Подняв голову, я увидел небольших размеров корабль, кажется, каравелла, каким-то чудом удерживавшаяся в воздухе. С обоих бортов её упали вниз верёвки и по ним принялись споро спускаться бойцы. Они явно превосходили охотников покойного де Бельзака дисциплиной и воинской выучкой, двигались, словно детали единого механизма. Мне отлично знакома была подобная манера действий, хотя видеть её приходилось лишь дважды. В первый раз – в городе скорби, и во второй – во дворе монастыря Пассиньяно, где готовили к казни выпотрошенного мною заразителя.
Последним спустился не слишком-то ловко человек в мирской одежде, которого я узнаю с любого расстояния. Он не был вооружён, однако стоило ему ступить на твёрдую землю, тут же вынул из-под плаща некий предмет. Что это такое, разобрать я не смог.