Сняв прибор через некоторое время, Лида не стала ни о чем рассказывать, молча протянула наушники сидящему рядом Денису.
- Маловат размерчик, - как всегда отметился остротой Метис. - На биг вазончик не налезет.
Над Денисом всегда потешались из-за того, что он был увальнем; большим, заплывшим детским жирком, обросшим черной бородкой младенцем. Денис сердито засопел и поспешил натянуть прибор, доказывая, что ничего он не большой, такой как все, и никакой у него не бигвазончик, просто голова большая, а волосы густые и вьются.
Когда прибор оказался на голове Дениса он вдруг резко, по-видимому, непроизвольно встал во весь свой двухметровый рост, с шумом подав назад целую секцию сидений вместе с сидящими, схватился руками за голову... Затем сел, угрюмо глядя в пол... И сидел так, пока Метис не хлопнул его по плечу.
- Все, давай, снимай. Следующий. - Виталий пытался заглянуть в лицо Дениса. Но тот только сопел и продолжал смотреть в пол, как ребенок, которого только что справедливо наругали.
- Ой... - Люба глубоко вздохнула, разглядывая шестилапые наушники со всех сторон. - А как это делается... Я не знаю...
- Да одевай уже, - нетерпеливо прикрикнула на подругу Ганка. - Возишься, клуша.
Манюня, еще пару минут повозившись, все-таки одела прибор... несколько секунд оставалась спокойной... а затем вдруг вскрикнула. Ее лицо исказилось, казалось, она видит что-то ужасное.
Казалось, что мэмвок внезапно раскалился, и немилосердно жжет Любину голову.
- Не надо! - жалобно вскрикнула Люба и сорвала прибор. - Не надо...
- Что, что случилось? - встревоженно вскочили Ганка, Лера и другие. Люба закрыла лицо ладонями, согнулась. Затем выпрямилась, тряхнула головой. И стала рассказывать.
- Я увидела, как Марысю, ну, знаете же - мою Марысю, я выкладывала фото...
- Да видели все твою кошку, - раздраженно выпалила Ганка. - Дальше что?
Из спутанного и сбивчивого рассказа Любоньки следовало, что одев мэмвок, она оказалась в каком-то помещении, где имелась металлическая сетчатая кровать без матраца, а какие-то неизвестные ужасные мужчины привязали к этой кровати скотчем ее Марысю и пытались ее изнасиловать и убить.
- Кровь, кругом кровь, - продолжала переживать увиденное Люба. - Марыся вся в крови...
- Бред экзальтированной лошади, - изрек Виталий Метис, забирая мэмвок из рук Любоньки. - Сейчас поглядим, кто кого изнасиловал. Попкорн, кола, очки. Коламбия пикчерс представляет... Джейсон Стэтхэм в роли изнасилованной кошечки...
И одел наушники.
Вся компания, даже хлюпающая носом Любонька обернулась к Виталию, наблюдая, что же произойдет с храбрым пересмешником. А он сидел молча, глядя поверх голов куда-то на Семёна, как будто действительно видел фильм. И этот фильм был явно мало сентиментальным - по лицу Виталия пробегали жесткие тени. На его лице застыла хищная усмешка.
Прошло несколько минут. Виталий все еще не снимал мэмвок.
- Что, не терпится? - вдруг спросил Метис, не снимая прибора. - Сейчас, последний раунд...
Метис получил свое прозвище, проговорившись где-то в компаниях, что восхищается выдержкой и стойкостью мексиканских боксеров. Да и похож Виталий на латиноамериканца: черноволосый, смуглый, невысокий, жилистый, очень быстрый и резкий, напоминающий из-за неоднократно перебитого и загнутого к верхней губе носа хищную птицу. Ганка поняла, что сейчас видит Виталий: скорей всего, поединок в его легком весе...
- На, примерь, - наконец снял прибор Метис, протягивая его Вике. - Классная вещь. Шпилит не по-децки.
Вика посмотрела на шестилапые наушники, как на дохлую мышь.
- Да пошли вы все...
И отвернулась.
- Не хочу. - Опять обернулась Вика к компании. - Секта, какая-то, или наркомания, в общем геморрой головного мозга. Идите вы все... Мы уходим.
Встала со своего места и толкнула коленом Севу, сидящего ближе к выходу.
- Мы уходим.
Сева дисциплинированно поднялся... Парочка действительно начала пробираться между сидений к выходу. Вика даже не оглянулась.
- Кому что, а козе - смерть, - отчего-то именно так решил подвести итог Виталий.
Наблюдая, как выходят из зала Вика с Севой, Ганка заметила, что навстречу им идет Ярослав. Ярик! Пришел все-таки. Вот он поравнялся со сбегающей парочкой, что-то спросил, оглядел зал... Ганка помахала рукой - мы здесь!
Ярослав пробрался в междурядье и шумно уселся на сидение позади Ганки.
- Приветики. Я что-то пропустил?
- Здарова, Макарыч. Ты пропустил полжизни. Принимай! - Виталий решил, что очередь надеть наушники перешла к Ганке, и протянул ей мэмвок.
Ганка машинально взяла... И сразу протянула прибор Ярославу.
- Попробуй. Говорят, начинаешь видеть мир по-другому.
Ярослав покрутил необычный предмет в руках, рассматривая со всех сторон.
- Интересная штука. Ну вы как, все уже по-китайски разговариваете?
- Через одного, - выдал Метис. - Одевай, кино посмотришь. Блокбастер про изнасилованных кошек.
Ярослав, соображая, посмотрел на Метиса... И надел наушники.
Ганка жадно впилась взглядом в лицо друга. Его реакция была чем-то похожей на Виталия - так же плотно сжатые губы, сосредоточенный взгляд, жесткая складка у рта...
Семён Богданович еще находился у сцены, рассказывал, как пользоваться йолой.
Громко хлопнула входная дверь, даже не хлопнула, а будто по ней кто-то ударил ногой.
- Ай-вай, какая встрэча! - с ходу заорал джигит, тот самый, который искал Семёна в Экспоцентре.
Ганка его сразу узнала, как и скользкого, который теперь спешил к Семёну по проходу вслед за кавказцем. За ними шагали трое с бетонно-каменными лицами. Еще двое остались у входа.
- Это мой прибор! - взвизгнул скользкий. - Есть постановление суда!
Группа устремилась по проходу к центру зала. Семена закрыли поднявшиеся со своих мест люди. Загрохотали отодвигаемые сидения, всколыхнулось, закрутилось, заговорили все разом, полыхнуло женским визгом.
- Бандиты! Рейдеры!
Люди возмущались, кто-то сцепился, с грохотом упал стол, на котором висела йола. Оглушительно, дико грохнул выстрел, посыпалась штукатурка, сразу запахло порохом.
- Бежим!
Ярослав сорвал с головы и бросил прибор Ганке.
- Прячь в рюкзак! За мной!
Ганка дрожащими руками впихнула наушники внутрь, затянула шнурок, торопливо забросила рюкзак за спину, и вслед за Макаровским, прыгая по спинкам скамеек, рванула к выходу. За ней кто-то тоже побежал, трещали и падали сидения. Неустойчивая скамейка поехала под Ганкой, она не удержавшись, полетела вниз, больно ударившись коленкой... Но ее кто-то подхватил под локоть, удержал и вот она уже в проходе. Возле входа крутилась заварушка, кто-то не пускал выбегающих людей. Поднажали, прорвались...
На улице Ярик на секунду остановился, оглянулся. В лицо били фары авто, где-то тревожно завывали сирены.
- Все наши вышли?
Но никого из компании видно не было. Из дверей клуба выскочила Лида, подруга Леры.
- Мы здесь! - махнула рукой Ганка.
- Ладно, остальные сами выберутся. - Макар тревожно наблюдал за входом. - Бежим!
- Стоять! - заорал кто-то на крыльце. - Всех перестреляю!
Но три тени уже нырнули мимо светящихся фар в темноту и слепящий блеск ночной улицы.
***
- Что дальше творим? - спросил Ярослав, когда они втроем, уже отдышавшись после забега по скверу, висели на поручнях в салоне забитой маршрутки. - Экстрим рулит?