Новый роман Александра Петрова — о непростых судьбах самых разных людей, о поиске своего предназначения, о заступничестве святых и всенародном покаянии. Писатель призывает строить будущее, держась корнями за прошлое, но при этом стараясь избежать тех роковых ошибок, которые допустили наши предшественники. «Меморандум» — роман о будущем, которое способно вырасти из нашего настоящего.
Александр Петров
МЕМОРАНДУМ
роман
Царю грядущему
ЧАСТЬ 1. СТЕПАНОВ
Табула раса
Тем вечером сирень пахла просто головокружительно! Казалось, пронзительно-сладким ароматом густые высокие кусты, увешанные гроздьями лиловых соцветий, изо всех сил вопили о наступлении долгожданного теплого лета.
У меня случился весьма удачный день. Наконец получил то, к чему так долго стремился. Мою работу оценил весьма серьезный человек и обещал помощь и поддержку. На душе было легко и светло, хоть вокруг быстро темнело. Казалось, весь мир, вся земля, весь воздух от травы до синего неба — всё, всё, всё — раскрылось и ответило на моё счастье: радуйся и веселись, ты это заслужил! Ты много трудился, был честен и бескорыстен, тебе удалось то, чего никто еще не делал. Сам Бог тебе благоволит, что еще!
И надо же такому случиться, именно в тот миг, когда я — невесомый и пьяный от счастья — летел, плыл над землей, над тропинкой старинного сквера к звездам, этим блискучим, ярким глазам, зовущим в бездонное черно-фиолетово-синее небо — именно в тот миг… Накатывала необъяснимая тревога — и я просыпался.
Этот загадочный сон приходит ко мне чуть не каждую ночь. Я спрашивал о нём хозяйку, но она лишь смеялась и легонько стучала костистым кулачком мне по лбу: не дури, а то накажу. Потом накатывали заботы наступающего дня, меня втягивало в круговорот работы, и сон забывался… Чтобы вскоре прийти ко мне среди ночи и вновь озадачить, и вновь растревожить.
— Тебе разве плохо живется? — спрашивала моя госпожа.
— Нет, не плохо, — соглашался я, — мне нравится.
— Ну, и не забивай голову всякой ерундой.
А я и не забивал. Мне нравилось работать на земле, от нее приятно пахло. Земля настолько добра и плодовита! Я не уставал наблюдать, как посеянное крохотное семечко выстреливало из черной теплой влажной земли росток, который потом разветвлялся, пускал листочки, и вдруг из невзрачных цветов появлялись крошечные зеленые плоды — они набухали, тяжелели, опускались к земле, на бережно постеленную соломку. Да это чудо! Я научился отличать помидоры от огурцов, грибы съедобные — от ядовитых, навоз — от чернозема.
Добрая заботливая Люда меня кормила, одевала, учила правильно работать, зарабатывать еду и деньги. Меня не заставляли делать ничего такого, что не нравилось. Мне даже скучно было только два раза: однажды в проливной дождь и ночью после первого страшного сна — но это прошло, и я снова жил хорошо. Да и вообще, был вполне доволен собой.
…Пока не пришел незнакомец. Он был похож на Люду, также одет в брюки и рубашку, сапоги и кепку, разве чуть поменьше ростом и потоньше в поперечнике. Он долго наблюдал за мной, потом сказал:
— Ты кто?
— Я Борька.
— Это и так понятно, у нас в деревне всех козлов Борьками зовут.
— Козлов?
— Ну да, с рогами такими…
— А, видел, — обрадовался я. — Они говорят: бе-е-е-е. Да?
— Ага. Говорят… А ты где родился, кто твои родители, как твоя фамилия?
— Не знаю.
— Скажи, а паспорт у тебя хоть есть?
— А что это?
— Нет, ну понятно: Людке — бесплатная рабочая сила, мужик в доме и все такое. А если мент подойдет и документы спросит, что ты ему предъявишь?
— Ничего. А что нужно?
— Вот здорово! — улыбнулся незнакомец и хлопнул в ладоши. — Слушай, а может ты китаец?
— Может.
— А может старый седой негр, играющий джаз?
— Нет, я не седой и джаз не играю.
— Но все-таки негр?
— Может и негр. А это очень важно?
— А может ты зомби? Нужно сбегать на кладбище и посмотреть, все ли могилы в порядке.
— Давай сбегаем! — согласился я, отложив лопату.
— Не-а, не интересно, все равно юмора не оценишь.
— А зачем юмор? Что это?
— Да, мужчина, — улыбнулся незнакомец, — ты просто мечта диктатора! Они хотят всех людей такими как ты сделать. «Табула раса» — вроде чистого листа бумаги. Пиши на нем что вздумается. — Он поскучнел и грустно сказал: — Ладно, пойду, у меня дела.