— Но капитан Поттер сказал, что вы обычный доктор! — сквозь смех Ремуса пропищал капрал.
— Вот спасибо! Ай да Поттер! Ай да капитан!
Вдруг на стене стали различимы какие-то полоски света, Ремус затих. Полоски на стене оказались дверью, за ней кто-то ходил с огнем. Что-то звякнуло, стало светло, на пороге появилось заросшее волосами существо.
Несколько секунд существо равнодушно смотрело на Ремуса, потом глухим голосом прошамкало что-то и так же равнодушно пнуло его под ребра.
Капрал лежал на спине в довольно большой металлической клетке, Ремус увидел его, когда вставал.
— Доктор Люпин, не забывайте обо мне! Доктор Люпин! Расскажите им, что я умею готовить вкусную еду! Слышите? Я умею готовить еду! Я разбираюсь во вкусах! Я тоже им пригожусь, доктор, скажите им…
Ремус шел по темному узкому тоннелю, вырытому в земле. А может, это была пещера? Крик капрала становился все тише.
Капитаны знали про эту засаду, — думал Ремус. Они знали про нее и нарочно отправили нас вдвоем с капралом, понимая, что нам не справиться с этими тварями. Но они не знали одного, не учли одного, не рассчитывали на него! А я, кажется, поступил очень умно. Интересно, как они теперь станут оправдываться перед Дамблдором?
Ремус уперся в запертую дверь. Равнодушный с факелом оттолкнул его в сторону, открыл дверь и кивнул идти дальше.
Теперь выжить — это дело чести, дорогие капитаны! — усмехнулся про себя Ремус. — Выжить, чтобы доказать, что любой «задрот» достоин уважения.
Тоннель свернул, и Ремус вышел в обширное, довольно светлое помещение. В центре его стоял стол, за которым сидел давешний батя и что-то ел. Равнодушный поклонился, попятился задом и вышел. Батя показал Ремусу подойти ближе и о чем-то спросил.
— Я — доктор, доктор Люпин, иду со своим помощником из поселка Белая Курица до поселка Кашки. В Кашках есть аппарат, которого нет в Белой Курице, а он нам нужен. Хотим лечить наших детей.
«Вряд ли он понимает все, что я говорю, — подумал Ремус. У них совершенно другой язык, странный, знакомый, но абсолютно непонятный. Но, судя по тому, как у них тут все организовано, батя далеко не дурак…»
Батя пожевал губами, потом вытащил из-под стола и задрал ногу. К нему мгновенно подскочил двешний кривоногий человечек, подставил под ногу бати скамеечку, задрал до колена брючину и снял со стопы мягкий сапожок. Ремус пригляделся. Весь сустав первого пальца ноги был разъеден подагрой. Огромная красная шишка с неоднократно вскрывавшимися тофусами превратила ступню в подобие кожистой губки.
— Ну? — сказал батя.
— Кофр, мне нужен кофр, — сказал Ремус. — И развяжите руки.
— Кофр? — переспроси батя.
— Да, сумка, — Ремус принялся руками показывать объемы кофра. — Я лечил им своего помощника, помните? Кофр.
Батя сказал кривоногому несколько совершенно непонятных слов. Кривоногий доковылял до двери, высунул голову и проорал те же слова в коридор. Затем он развязал веревку на запястьях Ремуса. Руки покраснели и отекли, Ремус принялся растирать ладони и предплечья, разгоняя кровь.
Через некоторое время явился какой-то волосатый и принес кофр. Ремус медленно, чтобы не волновать батю, направил к ноге диагноста. Достал коммуникатор и глянул на экран. Было почти девятнадцать часов. Чтобы отвести подозрения, Ремус принялся прикладывать его к диагносту, заставляя того реагировать сигналом на электронные чипы. В трее висело сообщение. Ремус видел его, но нужно было соблюсти максимальную осторожность, чтобы коммуникатор не забрали вместе с другим оборудованием. Он аккуратно вывел на экран превьюшку, это был ответ Дамблдора. Сердце Ремуса бешено забилось, отдаваясь болью в виске. Он выключил коммуникатор и спрятал его в нагрудный карман. Киберхирург приступил к операции. Батя внимательно следил за происходящим.
Дамблдор понял, — думал Ремус, сдерживая охватившую его радость и аккуратно направляя киберхирурга к наиболее изъязвленным местам над суставом. Теперь, вероятно, наше спасение — дело времени. Нужно только постараться не нервировать этих тварей и сохранить себе жизнь.
Киберхирург, видимо, причинил бате боль, отчего тот отдернул ногу. Мгновенно подскочил кривоногий.
— Нет-нет, — запротестовал Ремус. — Все в порядке, нужно потерпеть. Сейчас все пройдет!
Чтобы продемонстрировать благость намерений киберхирурга, он подставил ладонь под его манипуляторы. Батя осторожно вернул ногу на скамеечку.
Открылась дверь и волосатый толкнул в комнату капрала. Тот нервно дергал носом, будто принюхивался, комбинезон у него на животе был разорван и весь в крови, но под дыркой розовела молодая коллоидная кожа.
Волосатый сказал бате несколько слов, тот кивнул. Волосатый ушел, а батя поманил к себе капрала. Тот подбежал к столу и поклонился. На лице бати нарисовалась улыбка. «А, — подумал Ремус, — так вот как надо! Вот черт, совершенно не умею соблюдать субординацию. Мне бы и в голову не пришло кланяться…»
Похоже боль в ноге бати совсем прошла, потому что его лицо порозовело, он сказал своему кривоногому несколько слов.
Кривоногий задумался. «Сделай из еды», — сказал он наконец и показал на стол.
— У меня связаны руки, развяжите мне руки, — пропищал капрал и повернулся спиной, выставив лапки.
Батя задумался. Потом достал из-под стола скорчер, направил на капрала и сказал кривоногому несколько слов. Кривоногий развязал веревку на запястьях Петтигрю и тот сразу кинулся к столу. Он принюхивался, трогал еду, что-то с чем-то смешивал, что-то во что-то заворачивал, что-то куда-то макал и, в конце концов, подал бате. И снова поклонился. Батя с сомнением посмотрел на свернутую в рулетик еду, взял, осторожно откусил, пожевал и, довольно улыбнувшись, что-то сказал кривоногому.
Капрал тоже заулыбался.
Батя снова что-то приказал кривоногому, тот взял капрала за ухо и повел к двери. В дверях он что-то грозно крикнул волосатому и капрала увели.
— Куда вы его отправили? — спросил Ремус у кривоногого.
— Делать еды, — ответил тот.
Киберхирург просигналил, что перешел в режим заживления.
— Уже почти закончили, — сказал Ремус задумчиво.
Батя произнес что-то радостным тоном и поманил Ремуса пальцем. Ремус придвинулся ближе. Батя протянул ему руку и Ремус, не совсем понимая, чего от него хотят, пожал ее.
Батя сначала удивился, а потом захохотал низко и раскатисто. Кривоногий тоже смеялся, кажется, даже до слез. Ремус не видел ничего смешного в том, что произошло, на на всякий случай улыбнулся. Киберхирург просигналил окончание операции. Ремс принялся собирать оборудование, а батя с любопытством оглядывал восстановленную ногу. Потом он что-то спросил, Ремус не понял и посмотрел на кривоногого.
— Как зовут? — спросил тот.
— Доктор Люпин, — повторил Ремус.
— Доктор Люпин, — повторил батя и спросил еще о чем-то.
— Хочешь чего-то? — кривоногий указал глазами на стол.
— Воды, — сказал Ремус.
Батя снова удивился и захохотал. Кривоногий налил Ремусу какой-то бурой жидкости в кружку. Судя по запаху, это было что-то вроде пива. Ремус так хотел пить, что не стал отказываться. Напиток был кислый и не очень крепкий.
— Спасибо, — сказал он и поставил кружку на стол.
Батя снова обратился к кривоногому. Ремус услышал несколько уже знакомых слов, но никак не сумел их ассоциировать. Вряд они сейчас вырубят меня, — думал он. Скорее всего, снова отведут в ту же темную комнату. Кривоногий подошел к двери и позвал волосатого. Волосатый связал руки Ремуса за спиной и толкнул к выходу. Они опять шли какими-то вырытыми в породе проходами, но явно не туда, где были до того. Ремуса завели в комнату, пришел еще один заросший человек и принес увесистый камень, вправленный в металлическую сетку с цепью. Ремус напрягся. Но новый заросший всего лишь закрепил камень у Ремуса вокруг щиколотки с помощью кольца и какого-то незнакомого аппарата, и его повели дальше. Камень чрезвычайно затруднял движение. Хитро, — думал Ремус. С таким грузом не убежишь. Его остановили у следующей двери. За ней обнаружилась крошечная комната с деревянной лавкой, столом и табуретом. На лавке лежали какие-то тряпки или шкурки. Волосатый сказал что-то на своем неясном наречии, развязал Ремусу руки, толкнул внутрь комнаты и запер дверь. В комнате было темно и душно. Ремус ощупал цепь — не снять. Хорошо хоть руки развязали. Он уселся на лавку и уперся головой в каменную стену.