Они сидели во дворе. Пистолет лежал на уличном столике совершенно открыто. Неожиданно отворилась калитка, которая, вроде, была заперта на засов. Перед Андреем с Витькой появился местный участковый, вечно пьяный, с лошадиным лицом, беззубым ртом и лукавыми, гадкими глазенками, — такими, как будто он украл весь колхозный комбикорм и сейчас боится, что кто-нибудь все же осмелиться указать на него пальцем.
— Вот это дела мальцы — участковый увидел пистолет и оказался возле него, быстрее, чем Андрей с Витькой успели закрыть открытые от неожиданности рты.
— Откуда — это? — грозно спросил участковый, на Андрея пахнуло противным запахом самогона с добавлением давно не чищенных гнилых зубов.
— Я нашел — промямлил Андрей.
— Где нашел? — противный участковый уселся на доску, служившую во дворе скамейкой.
— На речке, когда корчажки снимал — честно признался Андрей.
— А я думал, это твоего дедули, по наследству, значит перешло.
Тогда от этих слов внутри Андрея неприятно кольнуло. Он вспомнил пьяные речи папеньки на темно-грязной кухне их дома, где мелькали, то сам дедуля, то корова.
Андрей ничего не ответил. Витька и вовсе смотрел в землю, не подавая признаков жизни.
— Что делать будем, партизаны, контрики — засмеялся участковый.
Он был крайне неприятен. Помимо внешнего вида с неопрятной формой, ему было уже под шестьдесят лет и, кажется, что он был фронтовик, но уважения не внушал.
— ‘’У фрицев служил’’ — подумал тогда Андрей.
Ребята продолжали молчать. Участковый закурил папиросу, несколько раз сплюнул желтой слюной на землю. Андрей посмотрел на его ногти, они были желтые, и как две капли воды походили на растекшийся по земле плевок. Еще помимо желтизны, отчётливо запомнилась форма его ногтей, они были удлиненные, какие-то скошенные.
— Отец, когда дома будет? — спросил участковый, сделав очередную, глубокую затяжку.
— Не знаю — ответил Андрей.
— На рыбалке что ли?
— Нет, ушел куда-то.
— Ну, хорошо, знаю, где его искать — сказал неприятный участковый, поднялся с доски и забрав с собой пистолет, журавлиными шагами пошел в сторону дома дяди Гриши, лучшего друга папеньки.
Что было вечером того же дня, Андрей вспоминать не любил. Он не мог оправдаться, его вина была не в том, что участковый изъял ржавый пистолет (как сказал папенька), а в том, что он ничего не сказал о пистолете родителям. Папенька в тот вечер, наказав его, очень сильно напился. Шатался по дому, говорил сам для себя многочисленные проклятия, относящиеся ко всему, что происходит в доме, деревне и во всей стране советов.
Много воды утекло за прошедшее время в маленькой речке, текущей среди леса, полей, перелесков. Может совсем рядом с местом, где нашел Андрей свой пистолет еще и лежали его собратья: винтовки, пистолеты, обрезы, гильзы — а может, уже и нет. Ребята были недалеко от истины, предполагая происхождение находки. Летом девятнадцатого года в этом месте действительно был тяжелый бой. Между партизанами и отрядом белогвардейцев. Больше двадцати человек остались там навсегда, а те, что уцелели с обеих сторон не собирались хоронить товарищей, и естественно не побеспокоились о брошенном оружии. Партизаны, пробив спасительную брешь, двинулись, чтобы укрыться в соседней деревне. Солдаты, получив дезинформацию, от местных о том, что в их тыл вошли свежие партизанские формирования, поспешили покинуть это место, чтобы соединиться с основными силами, под командованием полковника Зубова.
<p>
</p>
…Третья находка не успела вызвать пока всю гамму эмоций. Мысли о ней только формировались в сознании Рыжей бороды. Сначала нужно было решить вопрос с цветным металлом, а затем он собирался внимательно изучить странное содержимое шкатулки, с еще более странной запиской ‘’пионерская шутка’’. Но нежданно-негадано появился Архип Архипович со своим товарищем. Случилось это совсем, некстати, и если теперь, Архипу Архиповичу придет в голову шальная мысль, даже в форме шутки поведать о сдаче металла бабке Наталье, то беды не миновать...
… — Хорошо устроился Андрюха, что Верка скоро приедет к тебе. Звонил ей или как? — спросил Архип Архипович, откупоривая бутылку водки.
— Не знаю, думает пока.
— Закусить есть, что у тебя? — подал голос Игнат Иванович.
— Сейчас соображу — ответил Рыжая борода.
— На работе, как у тебя? — спросил Архип Архипович, когда они приступили к употреблению.
— На какой из двух — гордо ответил Рыжая борода.
— Ты что уже на двух работах трудишься? — удивился Архип Архипович.
— Не, я на одной сейчас, хотя числюсь еще и на прежней работе.
— Ничего не пойму, ты же вроде на ‘’Хреновом изобилие’’ работал или уже успел, куда перейти — допытывался Архип Архипович.
— Молодец мужик быстро в городе освоился — произнес Игнат Иванович.
— Да был он уже здесь и не один раз — засмеялся Архип Архипович.
— ‘’Неужели он знает историю о корове, хотя Федор разве промолчит’’ — подумал Рыжая борода, не имея возможности вспомнить, где он, и что он говорил, и было ли это при Архипе Архиповиче, или это все Федор.
— Я сейчас на ‘’Ударнике’’ работаю — уточнил Рыжая борода.
— Рассказывай как там, а то народ разное болтает — попросил Рыжую бороду, Игнат Иванович.
— Нормально, собственно, платят хорошо, работа идет. Правда, говорят, что закроют фабрику скоро, но это я так, промеж работяг слышал. Господин Репейс приходил. Мужики у него и спросили: — ‘’Работайте пока, а там видно будет’’ — ответил он.