А, может, что-то действительно произошло?
— Ты же знаешь, что произошло, да? — Лиззи наконец-то устремляет внимательный взгляд на Розу, смотрит так, как не смотрела никогда. Словно от ответа Розы решится что-то важное. Уизли медленно качает головой.
Элизабет выдыхает как-то рвано, нервно, снова сцепляет руки в замок, и кидает мимолетный взгляд в сторону Джеймса, который внимательно смотрит на обеих девушек с другого конца гостиной, и крутит сигарету в пальцах. Джордан заметно нервничает, да и все в этой комнате, в этом замке тоже. Девушке становится страшно.
— Во время завтрака отравили ученицу, — наконец говорит Лиззи. Голос у неё тихий, дрожащий, и говоря эти слова, девушка не смотрит на Розу, смотрит в пол, словно боится поднять на собеседницу взгляд, — её увезли в Мунго. Говорят, состояние у неё так себе.
— Обвиняют меня? — Роза чувствует, как холодеют кончики пальцев. Слова начинают застревать в горле, и говорить становится невероятно тяжело. Ведь она, получается, единственная, кто не пришел на завтрак? Единственная, на кого может упасть подозрение? Она? Она? Она.
Лиззи как-то рассеяно качает головой, и начинает заламывать пальцы. На сердце у Розы легче не становится. С одной стороны, хочется встряхнуть Джордан за плечи, и попросить не молчать, а потом начать плакать, потому что Роза действительно может стать подозреваемой. Но она ведь ничего не совершала! А с другой стороны, Роза понимает, так сильно понимает Лиззи, ведь у неё самой слова не идут, и говорить сил нет. Только кричать. Или плакать. Или и то, и другое сразу.
У неё появляется резкое, вполне объяснимое желание написать письмо родителям, а потом собрать свои вещи, взять за руку Хьюго и бежать, бежать, бежать. Бежать куда угодно.
— Нет. Да и меня лучше не спрашивать, я знаю очень мало, — она аккуратно берет Розу за руку, да та и не сопротивляется, и ведет вглубь гостиной, — Джим знает немного больше. Пойдем.
Джеймс сидит на подоконнике, ногами упираясь в спинку кресла, с которого тут же соскакивает какая-то второкурсница, и смотрит на своих однокурсников тоскливо, словно с сожалением. Кудрявая прядь волос падает ему на глаза, но парень не спешит её убирать. Роза уже и забыла, насколько её брат вблизи красивый.
Лиззи присаживается рядом, на вторую половину подоконника, Роза с ногами забирается в кресло, на которое опирается ногами Джеймс. Обе девушки устремляют на него внимательный взгляд. Поттер вздыхает, мимолетно посмотрев сначала на Лиззи, потом на Розу, словно вот-вот начнет говорить. Но молчит. Ни одна из девушек его не торопит, обе прекрасно понимают, насколько ему страшно. Сами они боятся не меньше. Джеймс вздыхает ещё раз. И только потом тихо начинает:
— Пострадавшая девочка с пятого курса Пуффендуя. Элизабет Купер.
Роза нервно дергается и закрывает рот ладонью. И Джеймс, и Лиззи смотрят на неё с непониманием, и она сама не сразу берет себя в руки, прежде, чем пояснить:
— Бетти Купер. Подруга Лили.
— Так вот, почему МакГонагалл лично вывела её из Большого зала, — прошептала Лиззи, и снова посмотрела на Джима. Поттер тоже посмотрел на неё, и со стороны могло показаться, что они общаются телепатически.
— Думаешь, она будет расспрашивать её? — спросил Джеймс. В этот момент он был серьёзным и сосредоточенным, и для Розы это было… непривычно. Она давно не видела брата таким, он всегда был радостным и шумным, но сейчас этого требовали обстоятельства. Весь Хогвартс был напуган.
— Думаю, да, — вставила своё слово Роза, и теперь смотрели уже на неё, — Лили и Бетти дружили.
Между ними повисла давящая тишина, каждый думал о чём-то своём. Через несколько секунд, которые могли показаться минутами, а то и часами, Джеймс, наконец, продолжил:
— Ты ведь знаешь, что её отравили, Роза?
— Теперь знаю, — Уизли приложила все свои силы, чтобы унять дрожь в голосе. Она заметила, что брат смотрит на неё пристально, внимательно, и у неё против воли вырвалось — Ты же понимаешь, что это не я?
Джеймс спешно кивнул, и поспешил отвернуться.
— И больше ничего не известно? — Джордан подалась вперед, и немного наклонила голову. Поттер грустно покачал головой.
— Нас всех отправили по гостиным, — теперь Элизабет разговаривала уже с Розой, поясняя ей ситуацию, — Пуффендуйцы ужасно напуганы, никто не знает, повторится ли это снова. И никто не знает, кто виноват в этом. Я слышала, обвиняют Слизеринцев.
— Слизеринцев обвиняют всегда, — Джеймс словно не слышал её и смотрел в пустоту. Он замер на месте, словно статуя, а челка всё ещё закрывала его глаза. Роза не выдержала этого, и поправила её. А потом, в её голове, словно яркая вспышка, появилась мысль.
— Я сейчас вернусь, — Роза быстро поднялась с кресла, и практически бегом направилась в сторону спален мальчиков.
Джим не сразу понял, куда и зачем она побежала, но когда до него дошло — тут же пошел за ней. Он столкнулся с Розой на лестнице, когда она уже спускалась вниз.
— Твой друг, как его там, Алистер — идиот, — сухо констатировала девушка, и продолжила свой путь. В левой руке она крепко держала старый, местами в пятнах кофе и чая, пергамент. Не просто пергамент. Карту.
Уизли пересекла гостиную, столкнувшись там уже с Элизабет, и поднялась в свою спальню. Когда Роза отворила дверь и вошла в комнату, только Алиса подняла на неё удивленный взгляд, оторвавшись от какой-то книжки. Кроме неё в комнате никого не было, что оказалось на руку. Почему-то рыжеволосая девушка была уверена — даже если бы она сейчас притащила в комнату коробку ядов, или труп, завернутый в ковёр — Алиса бы никому не сказала. Она бы посмотрела осуждающе, попыталась вразумить, но скорее стала бы соучастником, а не предателем.
Поэтому Роза практически спокойно, насколько это вообще было возможно в сложившейся ситуации, забралась на кровать с ногами и разложила на одеяле пергамент. «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость» — прошептала девушка, взмахнув палочкой, и принялась вглядываться в расцветающие на пергаменте завитки.
Она водила пальцем по чернильным комнатам и коридорам, внимательно рассматривая перемещающиеся таблички с именами, и старалась не размышлять вслух.
Альбус и Адель находятся в гостиной Слизерина. Около двери никого нет. Но, возле портрета Полной Дамы, почему-то стоит дежурный учитель. Обойти его будет проблемно. Если только не…
Уизли поднесла схему своей гостиной практически к самым глазам, и принялась высматривать потайные выходы. Это же Хогвартс, их просто не могло не быть! Но кругом были лишь стены, ни одного намёка на тайную дверь.
Лезть через окно — плохая идея. Башня Гриффиндора находится слишком высоко, да и девушка представить себе не может, как она спрыгнет сверху, не разбившись насмерть, а потом ещё и проберётся в подземелья Слизерина. Дежурный учитель — не пропустит. Если только не прикинуться умирающей. Этот вариант Уизли откидывать пока не стала. Неужели нет ни одного лаза, быть не может!
И тут Роза с трудом сдерживает радостный крик; у самого портрета Полной Дамы, в том небольшом проходе, который соединяет коридор с самой гостиной, висит огромный гобелен. Роза этот гобелен прекрасно помнит, весь первый курс она смотрела на него с опаской, потому что огромная материя на стене, так ещё и в полной темноте, навевала ужас. За этим самым гобеленом и находится проход, который потом выводит на лестницу третьего этажа.
— Шалость удалась, — шепчет девушка, и, на всякий случай, убрав карту в карман мантии, которую она только что надела, и спрятав значок старосты в тот же карман (тоже на всякий случай), выходит из комнаты. На Алису она не взглянула. Долгопупс проводила её внимательным взглядом.
Роза выбежала в гостиную и, проигнорировав и Лиззи, и Джеймса, направилась к выходу.
— Из гостиной не выпускают! — крикнула ей вслед Элизабет, но Уизли её уже не слышала. Адель. Она должна поговорить с Адель. Ну, и с Алом, конечно.
***
Не то, чтобы стук ногтей по столу раздражал Альбуса, но не позволял сосредоточиться хоть на чём-нибудь! После всего, что произошло сегодня утром, Альбус вообще ни на чем не мог сосредоточиться. Впервые за те шесть лет, что он здесь учился, в стенах замка произошло что-то действительно страшное, намного страшнее подростков, курящих в туалетах. Поттер сидел, и никак не мог понять, как это могло произойти. Отравили ученицу! Средь бела дня!