— Кое-кто из вас думает, что со взятием Триполи нашим трудам придет конец. Нет. Мы пошли воевать в тридцать девятом году, чтобы победить Гитлера и все, что с ним связано. Впереди еще долгая борьба; когда изгоним войска Оси из Африки, мы должны будем перенести войну в Европу и наконец в Германию. Только разбив немцев в Европе, мы сможем вернуться к нашим семьям достойными солдатами.
Напомню, что 1-я армия (Андерсон) высадилась в Алжире 8 ноября и продвигалась с боями к Бизерте и Тунису.
Взяв их, она должна была двинуться на Триполи. В высших сферах много думали о том, какая армия окажется там раньше: 1-я или 8-я. Мысль о том, что Триполи возьмем не мы, приводила в ярость офицеров и солдат 8-й армии. Три года перед ними стояла эта цель, и на сей раз они твердо были намерены не оплошать. [162]
В сочельник, 24 декабря 1942 года, я сделал в дневнике такую запись:
«Итак, первый этап этой замечательной кампании завершается. Мы вытеснили противника из Египта, из Киренаики, за границу Триполитании. Следующий этап может оказаться самым трудным. Военная обстановка в Африке теперь не такая четкая, как в октябре и ноябре; мы уже в Триполитании, за 1200 миль от исходного пункта. Наши боевые действия и боевые действия в Тунисе приближаются друг к другу и требуют координации. Начинают примешиваться личные интересы. Нам нужно все очень четко продумать; нужно четко определить цель и неуклонно к ней идти; пускаться в авантюры, которые не помогают ее достигнуть, нельзя. Нам очень нужно объединенное командование; вести операции на театре боевых действий с комитетом невозможно. Лично я считаю, что самый быстрый путь овладеть Триполи — это наступать на него 8-й армии с приданной ей авиацией, и нужно сделать все необходимое для этого».
Операции 1-й армии, вне всякого сомнения, облегчали нам задачу.
Однако неослабное продвижение вперед 8-й армии в конце концов спасло 1-ю от серьезной катастрофы.
Вскоре после Рождества я получил от солдата 8-й армии нижеследующее письмо. Написанное рядовым, оно меня очень обрадовало.
«S-13056697, рядовой Д. Глейстер, 1-й отдел штаба тыла 8-й армии 23 декабря 1942 года Генералу сэру Бернарду Л. Монтгомери, кавалеру орденов Бани и «За боевые заслуги», командующему 8-й армией. Сэр, может быть, рядовому солдату писать личное письмо командующему армией очень необычно, хотя уставом это не запрещено. Но письмо это, в сущности, не личное — оно написано от [163] имени тысяч солдат 8-й армии. К 21 октября я прослужил два с половиной года, особо ни о чем не задумываясь. Я считал, что успехи армии зависят главным образом от офицеров, а от рядовых многого не ожидается. Но 21 октября помощник начальника квартирмейстерского отдела неофициально собрал нас и прочел Ваше обращение к нам. Наверняка подобного обращения с доверием к солдатам и уверенностью в них еще никогда не зачитывали войскам. Это обращение установило некую связь, и впервые за время службы я ощутил, что являюсь частицей некоего целого — действующей армии, выполняющей свою задачу, настолько трудную, что даже моя работа писаря занимает определенное место в огромном плане. Из разговоров с солдатами в этом и других подразделениях я знаю, что Ваше обращение — человека к людям — возымело огромное воздействие на их дух. Своим человеческим, личным обращением Вы добились гораздо большего, чем каким-либо приказом по войскам. От себя лично благодарю Вас, сэр, за это новое чувство. Вы внушили нам гордость за принадлежность к 8-й армии. А теперь Вы прислали нам рождественское обращение, которое своей доброжелательностью и упоминанием о доме должно дойти до сердца каждого из нас. Поскольку обстоятельства не позволяют высказаться армии в целом, я вновь от имени тысяч солдат, находящихся здесь, в Ливии, — от имени всего этого громадного братства — искренне благодарю Вас. В заключение позвольте пожелать Вам счастливого Рождества и блестящих успехов в 1943 году. Да благословит Вас Бог, сэр, и пусть Он всегда направляет Вас. Ваш покорный слуга Джеффри Глейстер, рядовой». [164]
Наступление на Триполи: 15–23 января 1943 года
Отступив от Агейлы, противник отошел к буэратской позиции и начал готовить там оборонительную линию. В моем плане действий против него было два основных пункта:
1. Я не хотел, чтобы противник отступил оттуда: хотел, чтобы он остался там и сражался. В таком случае он мог быть уничтожен, потому что позицию можно было обойти с южного фланга. Поэтому я буду держать основную часть наших атакующих дивизий по крайней мере в ста милях от линии фронта, пока мы не завершим тыловые мероприятия. В таком случае начало наступления примет форму встречного боя.