2. При наступлении на буэратскую позицию мне нужен такой план, чтобы мы могли двигаться прямо на Триполи, не позволяя противнику замедлить или остановить наше продвижение.
Главным во всей этой операции должна была быть быстрота, поскольку наибольшую сложность в достижении Триполи представляли собой тыловые проблемы. Я рассчитал, что мне необходимы горючее, боеприпасы, продовольствие и т. д. на десять дней боев. Мои войска базировались в Бенгази и Тобруке, на значительном удалении. Требовалась передышка, чтобы создать необходимые запасы; штаб доложил, что доставку необходимых грузов можно завершить к 14 января. Я решил атаковать 15-го. Я прекрасно понимал, что если мы не достигнем Триполи за десять дней, то, видимо, придется отступить — из-за отсутствия снабжения. По прибытии в Триполи будет жизненно важно поскорее открыть порт и привести его в работу на полную мощность; противнику нельзя было давать времени полностью вывести из строя портовое оборудование.
Поэтому я планировал завершить доставку грузов 14 января, 15-го рано утром атаковать противника значительными силами и пробиться к Триполи не позже чем через десять дней. В материально-техническом отношении это представляло значительный риск.
4 января на Средиземном море поднялся сильный шторм, вызвавший в Бенгази серьезные разрушения. Суда срывало [165] с якоря и носило по гавани; громадные валы уничтожили мол и прорвались во внутреннюю гавань; буксирам, лихтерам и причалам был нанесен большой ущерб.
Пропускная способность порта, доведенная до трех тысяч тонн в день, сразу же снизилась до тысячи. Шторм никак не прекращался, и всем судам пришлось покинуть гавань; Бенгази был практически выведен из строя как основной порт, и к 12 января его пропускная способность упала до четырехсот тонн в день.
Это стало хорошеньким «сюрпризом»! Мы сразу же оказались отброшенными обратно к Тобруку; по дороге от него до Триполи тысяча миль. И, добравшись до Триполи, мы должны создать основательные запасы для дальнейших операций.
Генштаб в Каире встревожился и спрашивал, не придется ли мне изменить сроки и все замедлить.
Я счел, что существует лишь один способ действий — пробиваться к Триполи, не меняя расчетов времени. Для этого решил «ссадить» с машин три дивизии 10-го корпуса, стоявшие в Джебеле, и использовать весь их транспорт для переброски от Тобрука и Бенгази грузов, необходимых к 14 января. 10-му корпусу пришлось превратиться в грузоперевозчика 8-й армии.
Я вызвал Хоррокса и поручил это дело ему; он взялся за него с большим воодушевлением и организовал первоклассную транспортную службу. Мы уложились в свои сроки.
12 января я издал следующее обращение к армии:
«1. Передовые подразделения 8-й армии сейчас находятся всего в двухстах милях от Триполи. Противник стоит между нами и этим портом, надеясь остановить нас. 2. 8-я армия идет на Триполи. 3. Триполи — единственный город из заморских владений Италии, до сих пор остающийся в руках итальянцев. И мы отнимем его у них; заморских владений у итальянцев не будет. Противник попытается остановить нас. Но если каждый — солдат на передовой, офицер или военнослужащий, исполняющий свой долг в иной сфере, вложит все силы в предстоящее сражение — нас ничто не сможет остановить. Нас ничто не останавливало с 23 октября 1942 года, с битвы под Аламейном. Ничто не остановит и теперь. [166] Кое-кому сперва придется оставаться позади, но в конце концов мы все примем участие в преследовании. 4. Вперед на Триполи! Наши родные и друзья на родине придут в восторг, узнав, что мы взяли этот город».
Наступление началось 15 января. Все шло хорошо, и 19-го мы вышли к позиции Хомс-Тархуна, которую противник определенно собирался удержать. На оси прибрежной дороги через Хомс 51-я дивизия (шотландская) как будто выбилась из сил и выказывала недостаток инициативы и одушевления. В дневнике у меня 20 января записано вот что:
«Вызвал командира 51-й (шотландской) и сделал ему серьезный выговор; это возымело немедленный результат».
Передовые войска вошли в Триполи 23 января 1943 года в четыре часа утра, ровно через три месяца после начала сражения при Аламейне.
8-я армия в Триполи
Население Триполи встретило нас хорошо; в городе сохранялось спокойствие, паники не было. Я подъехал к окраине города в девять утра 23 января и потребовал к себе главных итальянских чиновников для доклада. Отдал им распоряжения относительно города и потребовал сотрудничества, чтобы обеспечить благополучие населения. Бригадному генералу Лашу, моему заместителю по делам гражданского населения в Триполитании, я приказал как можно скорее взять на себя управление городом — действуя через итальянские власти. На первые сутки я установил строгий военный контроль, чтобы обеспечить высокий уровень дисциплины; были закрыты торговые предприятия, введен комендантский час и т. д.