Полиция не стала долго возиться, сразу подозревала мадам Карамболь в недобросовестном пиаре, но и доказать этого не могла — закрыли дело. Пиар, как же… Вот, дрогнула бы у мутного дьявола рука, вот это был бы пиар — жаль, нельзя было бы посмотреть…
Эльвира с нежностью смотрела на старую фотографию. Единственный человек, кто считает ее хоть чуточку хорошей! А она, Эльвира, свинья, постоянно ее подставляет и продает. Ну, как же так можно!
Пережив сеанс самобичевания и, откупившись от совести благотворительным чеком, успокоившаяся мадам Карамболь отправилась на встречу с рекламодателем.
Родственник на канализационных работах совсем не был рад, что Макс вернулся. Он уже другого человека нанял — нормального, ответственного и работящего. А не бестолочь, типа Макса, которому скоро тридцатник, а он никак не может определиться, чем в жизни заняться — скачет, как стрекоза! Родственник хотел выкупить долю Макса в бизнесе, но тот отказался — нужен легальный источник дохода, чем бы Макс не занимался.
Сначала думал учиться. И накопления ведь были, мог протянуть время учебы. Но не знал что ему нужно. Потратить несколько лет своей жизни и все деньги, не зная на что? Ну, нет.
Устроился на работу в продажи — чуть не умер с тоски, хотя и процент был неплохой, он может убедить купить что угодно. Тоже самое в фирме по установке сантехники, думал, утереть родственнику нос, на повышение пойти в канализационном деле. Устроился администратором в спортивный клуб — чуть получше, но платят мало, относятся несерьезно. Покрутил носом, в модельный бизнес пошел, хоть и староват уже. И что? Столько нервов истрепал, снимаясь для каталога, а потом этот каталог сняли с продажи, хорошо, хоть заплатили… Пытался наладить карьеру “профессионального внука” самостоятельно, без посредников. Но оказалось, что без посредников нельзя, этот сомнительный бизнес под крышей криминала, а с криминалом Макс связываться не хотел — он уже связывался, совсем не понравилось. Его делишки всегда прикрывала мадам Эльвира — ее связи позволяли многое, а теперь Макс остался один, без защиты. Вспоминал графа Витторио, как у него круто в доме и “феррари” эта… Как тот этого добился, почему у Макса не получается? Вспомнил, каким он видел Витторио последний раз — в крови и без сознания, подумал, что и тому “феррари” не достался легко.
Макс знал, что он всегда может позвонить Милли. И тут же у него появится работа, его куда угодно в шоубиз возьмут по протекции Милли Филис. Но этому жиголо почему-то неприятно было об этом думать.
Макс несколько раз доставал ту визитку, которую ему дал сэр Артур. Ни разу не решился позвонить. Тяжелая работа, уж на дороге возле “феррари” он в этом убедился. А потом вдруг понял, что это был тот момент, когда он ни о чем не думал, он делал, как говорят, выполнял команды и вообще не боялся — комфортное было ощущение.
Вспомнил сэра Артура — тот немолодой уже и седой, а как крут — бегает, как мальчик и штопором может попасть в глаз, а их с Эльвирой театр — просто жалкая самодеятельность в сравнении, что вытворяют этот сэр Артур со своей Гвиневрой. Сэр Артур сказал, что Максик — способный, справится. Может, если будет стараться, то сэр Артур возьмет его за свой Круглый стол…
Подумал, что вот, когда после школы он также не знал куда податься, когда умерла мама и вообще не было ни одного человека, которому Макс был бы нужен — пошел в армию. И там нормально было, и прижился бы там, если б не тот инцидент… В армию снова не возьмут, наверное, а по этому телефону сэр Артур протекцию ему составил. Еще никогда Макс не был чьим-то протеже…
И позвонил. Равнодушный голос по телефону сказал, чтобы приезжал со всеми документами на собеседование к девяти утра. И Макс приехал. Позвонил в дверь по адресу, что ему сказали. Зашел туда и больше никто из его знакомых никогда его не видел.
Полгода были очень напряженными. Макс никогда столько не работал и не учился. Гоняли очень сильно, почти не спал. Но почему-то это не напрягало, как на стройке — это было нормально, ему подходило. Регулярно тесты проводили — подходит или нет, Макс подходил.
Макс ни у кого не спрашивал про сэра Артура. Во-первых, первое правило, которому его научили — никаких вопросов. Во вторых, он же не знал про кого спрашивать — вряд ли кто-то еще называл этого седого “сэр Артур”.