Совершеннолетие.
Этот день рождения второй по счету, который почему-то задержался в моей памяти. Те, что были между ними, навсегда канули туда же, куда и пропали сведения о том, кто такой был фельдфебель, и чем питаются зяблики зимой. Возможно, я вообще не праздновал этот, непонятный мне до сих пор праздник сокращения собственной жизни. Каждое лето проходило в селе, а там было не до этого. Нужно было постоянно обеспечивать дом водой из родника (до которого надо было идти вниз минут 10-15, там стоять в очереди и потом еще подниматься обратно с канистрами) плюс помогать бабушке по работе в саду. У бабушки была корова и две коровы были у дяди, который жил со своей семьей в соседнем доме. Каждое утро, еще затемно, наши «Мурки» уходили вместе с другими коровами пастись в горы и возвращались к тому времени, когда уже начинало темнеть. Общего чабана в селе не было, поэтому эту работу выполняли по очереди мужчины от каждого дома, в котором держали скотину (человек по 4-5 в день). Коров в стаде было очень много, поэтому очередь доходила до нашего дома раз в несколько месяцев. Обычно бабушка платила кому-то денег, чтобы этот кто-то поработал чабаном за наш дом (дядя ходил за свой дом, а очередь в наши дома приходила обычно одновременно). В это лето, я оказался в селе, как обычно с самого начала. И именно в тот день, когда мне должно было стукнуть сколько-то лет, от нашего дома должен был пойти мужчина пасти коров. Уже не помню, сколько мне тогда исполнилось – 16 или 17….
Где-то в 5 утра бабушка разбудила меня, накормила завтраком и дала с собой еды. Кажется, она налила мне стакан вина, ведь я стал уже взрослым. Потом я зашел за дядей, и мы вместе с другими соседями пошли в путь. Сначала мы с небольшой скоростью несколько часов без остановки шли куда-то все дальше и дальше от села. Причем, мне (как самому молодому) постоянно приходилось бежать из одного конца стада в другой, чтобы вернуть на место тех коров, которые прикидывались баранами и постоянно хотели уйти в неизвестном направлении. В полдень, когда я уже падал от усталости с ног, мы сделали привал. Коровы к тому времени уже наелись, и им полагалось поваляться в тени деревьев пару часиков. Только мы перекусили и собрались тоже поваляться в тени, как в стаде поднялся шум. Оказывается, одна из коров именно сейчас решила родить теленка. Хорошо, что рядом были старшие, мне не пришлось принимать роды самому. Но я помогал, чем мог и так и не присел ни на секунду.
Теленок был таким смешным. Он сразу же стал пытаться встать на ноги и каждый раз после неудачной попытки садился на землю с очень удивленным лицом. Примерно через полчаса ему удалось подняться. Он постоял пару минут на дрожащих ножках, потом когда дрожь прошла, просто пошел куда-то. За ним тут же пошла его мать, и в этот момент все стадо поднялось и тоже пошло. Пока мы принимали роды и наблюдали за укреплением опорно-двигательной системы новорожденного прошло пару часов, и пора было уже идти домой. Обратный путь длился подольше. Теленок не успевал за всеми и тормозил все стадо, да и количество коров-баранов не уменьшилось. Но на усталость я уже перестал обращать внимание, просто смирился с ней. Каждый раз, когда казалось, что ноги «сейчас отвалятся», я смотрел на смешного теленка, которому явно было намного труднее, чем мне. И про усталость тут же забывал…
Где-то к 7- 8 ми часам вечера мы добрались до дому. Бабушка поздравила меня с тем, что я стал мужчиной, и накормила ужином. Я кое-как дополз до кровати, рухнул на нее прямо в одежде и уснул таким крепким сном, какие мне и не снились…