Княгиня Луиза сама зашла ко мне на другой день, чтобы спросить меня про здоровье дочери и пригласить к себе на вечер следующего дня. Когда я пришла к ней, она сидела одна в очень маленьком кабинете и вышивала на пяльцах. Мы много и очень приятно разговаривали. Разговор, не основанный ни на доверии, ни на особом интересе, должен носить отпечаток естественности и известной непринужденности. Княгиня Луиза располагает этими качествами. Она ведет разговор с деликатностью и тактом, придающими ему приятность и прелесть: милые пустяки, составляющие достояние хорошего общества.
Во время нашего разговора я заметила, что княгиня иногда тревожно прислушивалась к какому-то шуму, который был слышен по временам. Я узнала потом, что ее мать постоянно находилась на стороне. Эта принцесса была очень требовательна и ревновала к знакам уважения, которое оказывали ее дочери. Княгиня Луиза боялась, чтобы она не пришла нас прервать. Ее дети прелестны, в особенности маленькая девочка по имени Пулу, впоследствии умершая.
Выздоровление моей дочери шло долго. Мы пробыли около двух месяцев в Берлине. Я часто виделась с княгиней Луизой за это время, а у ее матери была только перед отъездом, чтобы проститься. Я не хотела представляться ко двору, не чувствуя склонности к туалету и к стеснениям.
Сезон вод уже прошел, и мы решили прямо отправиться в Париж. Мы провели три дня в Лейпциге во время ярмарки. У нас было прелестное помещение, где моя мать чувствовала себя хорошо. К моей дочери заметно возвращались силы. Я осматривала гулянья и лавки вместе с мужем и младшей дочерью, приберегая на следующее утро прогулку, особенно интересную для меня. На другой день я встала рано утром, взяла с собой альбом для эскизов и отправилась вместе с Генриеттой и слугой, бывшим при квартире, на розыски дома, где умерла г-жа де Шенбург. Накануне своей смерти она приказала отнести себя на террасу, покрытую цветами, которые она велела собрать для своей матери.
Я видела эту террасу и цветы: это были уже другие, но, быть может, они расцвели на тех же стеблях. Они привлекли мое особое внимание, и я не могла оторвать от них глаз. Я чувствовала, что моя душа совершенно переполнена. Смерть может похитить у нас, кого мы любим, но выражение чувства угаснет только вместе с нами.
Я с трудом оторвалась от этой террасы и пошла срисовать вид с моста, перекинутого через ров, которым окружен город. Зубчатая стена была великолепна освещена. Облокотясь на перила, я пыталась срисовать ее, когда незнакомый голос, обращаясь ко мне, сказал:
— Сударыня знает по-французски?
Я обернулась и увидела человека, повторившего тот же вопрос. Я ответила утвердительно.
— Позвольте вас предупредить, — продолжал он, — что часовой и солдат, которые стоят там, принимают вас за французского шпиона и постараются ознакомиться с планом, который вы снимаете.
Я поблагодарила незнакомца, уверяя его, что я ничего не боюсь. Я спокойно продолжала свою работу, из предосторожности только подошла к часовому, чтобы он мог удостовериться, что мне нечего было скрывать. Действительно, по моему спокойному виду он убедился, что я не делаю ничего подозрительного, и меня больше не беспокоили.
Мы проезжали по Верхней Саксонии в прекрасную погоду. Эта страна великолепна. Пройдя целую ночь, почтари остановились около красивого домика, помещавшегося на фаю большого леса. Мы вошли в этот дом, состоявший из трех или четырех комнат и владельцем которого был один крестьянин. Гостиная была украшена несколькими портретами, так странно нарисованными, что они вызывали удивление. Каждое лицо было изображено только с одним глазом, господин смотрел в зрительную трубу, дама держала перед собою попугая так, что он заслонял ей глаз, у другой то же самое производила ветка розы, наконец, третья закрывала глаз лимоном. Это была семья кривых.
Мебель была обита ковровой материей, на которой был изображен брак Товия. Наружная стена дома была покрыта шпалерами персиков и винограда. Я пошла прогуляться в лес с мужем и младшей дочерью; желая пройти часть пути пешком, мы приказали, чтобы экипажи нагнали нас, когда они будут готовы. Едва мы прошли сто шагов, нам попался огромный дуб с необычайно толстым стволом. Вокруг него была устроена скамья, предназначенная, вероятно, для отдыха путешественников. Над скамьей кора дуба была покрыта надписями на всех европейских языках. Сколько имел и различных мыслей начертано там; какие различные намерения внушили здесь оставить воспоминание лицам, которые никогда не видели друг друга и, вероятно, никогда не увидятся. Этот лес привел меня в восхищение. Я видела, как солнце поднималось из-за гор и его блестящие лучи обливали их всеми цветами опала.
Красоты природы имеют огромную власть над нами; надо быть лишенным их, чтобы оценить, какое он для нас имеет значение. Восхищаясь чудесами творения, трудно забыть о Творце, и все, что может привести нас к Нему, есть главное из благ.
Тюрингия — красивая страна, хорошо обработанная. Проехав через нее, мы отправились во Франкфурт, куда и приехали вечером. Мы остановились в большом павильоне, окруженном садами. Ярмарка только что началась, и.нас предупредили, что мы не получим лошадей ранее, как через три дня, ввиду большого стечения народа, наполнявшего в это время город. Старый граф Нессельроде5) тотчас же сделал нам визит, рассказал нам массу новостей, предложил мне свои услуги и вызвался сводить меня на ярмарку. Мы все отправились туда на следующий день.
Лавки устроены внизу квадратной площади, окруженной многоэтажными домами. Туда входят через особую калитку. Магазины прекрасны и в изобилии снабжены парижскими товарами. Я купила книг и альбом оригинальных рисунков в магазине Артария. Я не буду подробно говорить ни о Дармштадте, ни о прекрасном местоположении Гейдельберга, ни о других городах, которые я лучше видела на обратном пути, и между ними Раштадт. Уезжая из последнего, я с живейшим интересом посмотрела на дорогу, ведущую в Карлсруэ, постоянную.резиденцию вдовствующей принцессы Баденской. Я избегала ее из чистой скромности, боясь, что, если я буду представлена ей, это повлечет за собой различные предположения. Я также не хотела, чтобы Императрица Елизавета могла подумать, что я желала объясниться с ее матерью.
Также вечером мы приехали в Страсбург. Въехав во двор отеля Духа, где мы должны были остановиться, я увидела, как какая-то дама поспешно подошла к моей карете и открыла дверцу. Каково же было мое удивление, когда я узнала г-жу Кушелеву6), интересную особу, которую я нежно любила. Я стремительно бросилась в ее объятия в восхищении, что вижу ее. Всегда испытываешь удовольствие, встречая соотечественников за границей.