- Всемирно-исторические события надвигаются, Левка. С Германией мы сейчас сближаемся еще крепче. Советско-германский военный договор скоро будет против всего мирового империализма, к этому дело идет... Соображаешь? Во, сила-то будет! Вместе с немцами все буржуйские страны раздолбаем...
- Дядя Федя, значит, мы вместе с немцами будем японских самураев бить? И белофиннов, если они опять на нac нападут?.. - полюбопытствовал я.
- Ну, Левка, в политике ты, брат, слаб, не то что в шахматах! - снисходительно усмехнулся сосед. - Какие там самураи, бери выше: по самой Америке вместе с немцами вдарим опосля того, как Гитлер с Англией управится...
У меня аж дух захватило от слов соседа. Я представил себе, как ошарашу Атамана, Колдуна и Соплю, когда на Воробьевых горах под страшным секретом сообщу им эту новость.
- Дядя Федя, ведь Америка со всех сторон окружена океанами... Как же мы на нее нападем, через Берингов пролив? А что после будет, когда мы Америку захватим? - спросил я.
- А это, брат, не нашего с тобой ума дело. На то у нас Хозяин есть, а у немцев Гитлер, докладчик из ЦК прямо так и подчеркнул: товарищ Сталин и Адольф Гитлер - самые великие фигуры истории. Если две такие-то головы вместе соберутся, все вопросы порешат, - ответил сосед.
Тогда я спросил дядю Федю насчет товарища Тельмана. Почему же тогда немцы держат его в тюрьме и не отдают нам?
- Докладчик сказал, что между нами и немцами пока разногласия имеются по ряду вопросов. К примеру, мы за пролетарский интернационализм, а они, значит, за национализм и против евреев. Мы как поем? "Вставай, проклятьем заклейменный...", а немцы - "Германия превыше всего". Но в главном пункте мы с немцами едины, на общей платформе стоим. Мы за социализм, против мирового капитала, и немцы тоже, - разъяснил мне сосед. И в этот момент появился Колдун. Заглянув в комнату, он крикнул: "Дядя Федя, радио скорей включите! Передавали, что в двенадцать будет какое-то важное сообщение!"
Сосед крутанул ручку репродуктора - кто-то уже говорил напряженным голосом, мучительно запинаясь посреди слов. "...на... а... пала на нашу стра... н... ну!" - услышал я. Следующих слов я не расслышал, потому что дядя Федя вскочил из-за стола и зацепил шахматную доску, с грохотом полетевшую на пол.
- Война! - закричал Колдун.
Глава I. ВЗВЕЙТЕСЬ, КАСТРАТЫ...
Карл Маркс, между прочим, друг моего детства, защитник и покровитель, как-то отметил, что все события повторяются дважды. Сначала как трагедия, потом как фарс.
Оглядываясь на свою жизнь, я замечаю, что у меня почему-то события большей частью повторяются в обратном порядке: сначала как комедия, а впоследствии как драма.
Одно из двух - либо старик подкачал со своей теорией, либо у меня все не как у людей. Наверное, моя покойная бабушка была права, когда однажды в сердцах сказала, что у меня "еврейское счастье".
Когда я родился в Стране Советов, никто не имел права радоваться, все обязаны были плакать, все прогрессивное человечество погрузилось в глубокий траур. В Москве на всех домах висели траурные полотнища, звучали похоронные марши и скорбное рыдание осиротевшего пролетариата:
Замучен тяжелой неволей,
Ты славною смертью почил.
И моя мама, произведшая меня на свет в роддоме имени Клары Цеткин, вместо того чтобы обрадоваться моему рождению, тоже горько плакала - скончался великий вождь и учитель трудящихся и угнетенных всего мира, основатель партии нового типа и Советского государства - Владимир Ильич Ленин, или просто Ильич.
...Странное совпадение - мой папа родился в год смерти Его Императорского Величества Государя Императора Всея Руси, чего-то еще, Царства Польского, Великого Князя Курляндского, Лифляндского и, насколько мне помнится, Эстландского - Александра III, а моя дочь Алла родилась в год смерти великого вождя советского народа и всего социалистического лагеря (включая Царство Польское и ряд других), величайшего полководца всех времен и народов и корифея всех наук - Иосифа Виссарионовича Сталина. Судя по всему, в нашей семье знали, когда рождаться, однако, не углубляясь в семейную генеалогию, вернусь в объятую горем Красную столицу, в гостиницу "Астория" на Большой Тверской улице, где в те годы размещалось общежитие-коммуна Военной академии рабоче-крестьянской Красной Армии. Я появился на свет Божий в тот самый момент, когда мой папа председательствовал на торжественно-траурном митинге коммунаров, посвященном светлой памяти бессмертного и вечно живого вождя. При всем этом, однако, папа не остался безучастным к факту моего рождения. Прямо на заседании он внес предложение назвать меня в честь усопшего, но вечно живого вождя, и коммунары его единогласно поддержали - "учитывая текущий момент и задачи мирового пролетариата", как было записано в резолюции.