– Врешь, бабка. Все у тебя есть, надо только поискать. Ни за что не поверю, что тебя сюда совсем уж без еды отправили!
Перехватив нож поудобнее, окинул домик взглядом.
Единственная комнатка была чуть больше трех аршин в ширину и около четырех аршин в длину. В глубине был выложен из камней очаг, вдоль стен тянулись две лавки. Обе были завалены каким-то узлами, мешками, плетеными из бересты коробами. Очаг был ненастоящим, словно его лепили дети, играющие «во взрослых».
Голод обостряет все чувства, и я почти не удивился, когда в схваченном наугад мешке оказались полоски сушеного мяса. В другом мешке нашлись орехи. В одном из туесков – высохшие и чуть ли не окаменевшие ягоды, которые я отправлял в рот горстями, зажевывая мясо.
– Ничего, жить можно, – рассудил, набив карманы орехами. – Спасибо, бабушка, за доброту и ласку.
Старуху аж заколотило всю от таких слов.
– «Спасибо, – проскрипела она. – За „доброту“. …Да хоть знаешь, дурачок, кого ты благодаришь?»
– Да мне, если честно, и не интересно…И так понятно, что свои.
– Свои? – старуха оцепенела от неожиданности.
– Ну, свои… клиенты. Неупокоенные мертвецы, упыри, прочая нечисть.
– А ты, – она понизила голос, прищурилась подозрительно, – часом, не ведьмак?
– Нет, – я ковырялся в зубах, пытаясь вытащить застрявшие волокна жесткого мяса, – некроманты мы. Я и он, тот, второй… У тебя попить ничего нету? А то аж в горле пересохло!
Старуха сама только открывала и закрывала рот.
– Некроманты… Это кто же такие-то? – наконец, просипела она. – Это не те, кто темными силами повелевают?
Проглотив все слова, которые хотел сказать и подивившись ее несомненной древности и необразованности – ибо о существовании некромантов было известно уже больше четырех веков назад! – я кивнул головой:
– Они самые.
– Ах, вот оно что! Понятно, стало быть! Ну, коли так, то будь уж гостем…
– Собственно, я уже, – расположился поудобнее, что в такой тесноте оказалось делом нелегким. Даже если выкинуть половину мешков и коробов, тут двоим все равно не развернуться. Я на одной лавке, старуха – на другой. – Тебя как величать-то, хозяйка?
– А Хозяйкой и зови, не ошибешься… Стало быть, мертвыми повелевать обучен?
– Хм… и не только, – сказать по правде, очень хотелось признаться в том, что я уже два года как не некромант, что у меня отобрали знак гильдии и лишили лицензии. Но потом подумал – сколько можно напоминать! – и себя растравляешь, и Хозяйка явно не знает, что такое гильдия. Она из тех, кто живет сам по себе. И не стоит забывать, что мы с Брашко во враждебных землях листвов. И пусть по крови эта старуха явно не-листвянка, свою землю она будет отстаивать до последнего вздоха. Своих противников, что характерно, ибо даже Брашко сообразил бы, что моя собеседница не принадлежит к миру живых.
– Что уставился? – скривилась она.
– Чувствую.
– Силен…
– Что есть, то есть.
– М-да, – она покачала головой, – и в тебе что-то есть… И я чувствую… Уходи! Сам уходи, добром.
– С чего это вдруг?
– Сама я тебе вреда причинить не могу – чувствую, что не могу, – она сделала перед моим носом пару пассов, зашлепала губами, беззвучно творя заклинание, потом не глядя сунула руку в один из стоявших под лавкой горшков, зачерпнула его превратившееся в пыль содержимое, сыпанула мне в лицо. – Не могу… Сам уходи, пока добром просят.
– Что, я такой страшный?
– Уходи! – взвыла она, не делая попыток прикоснуться. – Сам уходи!
Что-то в ее голосе мне не понравилось. То ли страх, то ли праведное негодование, то ли все вместе – мол, вот уж не чаяла от судьбы такой подлости на старости лет!
– А как же законы гостеприимства? – попытался потянуть время. – Накормить – накормила, а вот чтобы напоить и добрым советом в дорогу снарядить…
– Сам внизу попьешь водички родниковой, – старуха трясла руками, словно пытаясь выдернуть из воздуха и стрясти невидимые нити. – А добрый совет… Поворачивай назад, пока не поздно! Нечего тебе тут делать! Сам погибнешь и всех погубишь!
– Кого – «всех»?
– Тех, кто идет за тобой!
Признаться, последнее меня слегка напугало. То, с какой интонацией была высказана последняя мысль, ясно говорило о том, что сие было пророчество. За мной идут – или скоро пойдут – другие. Кто? Соратники? Друзья? Сейчас я один, но по пятам за Брашко согласно моей идее должны двинуться отряды графа Гневеша, а с ними – Богна Вжик и, возможно, кто-то из некромантов и ведьмаков. Словом, все, кого моя коллега успеет завербовать в Гнезно за несколько отпущенных судьбой дней. И эти люди погибнут по моей вине?