Помогло сразу – бил-то не жалея – но я понимал, что это ненадолго. Чары болотницы были не самыми слабыми.
Вязать узлы и ременные петли так, чтобы узел затягивался после первого же удара по спине связанного арестанта, нас учили несколько седмиц. Конечно, инквизиторам самим практически не приходится участвовать в арестах – на сей случай, есть специальные отряды. И, тем не менее, неизвестно, какие проблемы и преграды будут подстерегать выпускника? Предотвратить не получится, но вот знать и умело пользоваться…
Быстро скрутил петлю, размотал над головой наподобие того, как пастухи ловят в стаде строго определенную корову или в табуне – одну-единственную кобылку. Примерился…
Петля шлепнулась как раз на плечи студента. Я дал ему несколько секунд на то, чтобы осознать, что помощь ему не мерещится, и потянул.
Петля затянулась на плечах Брашко. Я потянул изо всех сил, но безрезультатно – чаруса держала свою жертву крепко. И человеческих сил явно не хватит, чтобы справиться. Если только припрячь лошадь?
Конь Брашко был ближе всего, но в руки чужому не дался. Еле дотянувшись до своего мерина, закрепил петлю на луке седла.
– Пошел! Пошел!
Лошадь сильнее человека, это факт. Но и ей пришлось трудно при поединке с болотом. Чаруса уже опутала Брашко своими сетями. Стиснутый поперек груди ременной петлей, он отчаянно извивался, то ли стараясь помочь и выползти из болота, то ли ему было неудобно и трудно дышать. Мерин упирался копытами, нервно переступая ногами – что-то, скрытое под зеленым пологом таких привлекательных и опасных растений, крепко держало свою жертву за ноги. Понимая, что конь мой – не обученный ведьмаками и может подвести, дотянулся и привязал его за повод к дереву. Теперь мерин волей-неволей будет упираться и тащить – если не захочет, чтобы ему самому оторвали голову. А сам тем временем осторожно, стащив сапоги, вступил в чарусу.
Вот странно – меня-то она выдерживала. Я сделал по травяному ковру несколько шагов, как по твердой земле и опустился на колено, пытаясь приподнять увязшего уже по плечи Брашко.
– Пустите! – хрипел он. – Я должен… Это важно! Она просила… А я…у меня праздник, вот и подумал, что цветы – они на самом деле… Пустите, не мешайте!
– Сейчас пущу, – проворчал я себе под нос, перехватывая парня поудобнее. Сунул руку в траву, нашаривая его пояс с ритуальным оружием. Нож был на месте. Пальцы обхватили рукоять. Наугад, вслепую, сделал несколько пассов, чувствуя, что лезвие встречает какое-то сопротивление.
Мерин перебирал копытами так осторожно и медленно, что вскоре всем надоело. Болотница сдалась первой – отчасти потому, что ни одна нежить не станет бороться до последнего. Прошипев что-то скабрезное, она спрыгнула с коряги – и пропала. Только колыхнулся зелено-желтый ковер.
Волна прошла по всей чарусе, и, попав в волну, тело Брашко само собой подвинулось ближе к берегу. Тянуть коню сразу стало легче, и не прошло и двух минут, как Брашко сидел на краю болота, грязный и мокрый, держа в руках фляжку, где, судя по запаху, была спиртовая настойка на травах. Сапоги его остались там, у болотницы, но ни один из нас не подумал о том, что это – слишком большая роскошь. И уж тем более, ни я, ни студент не полезут доставать пропавшую обувь.
– З-зачем? – у Брашко от волнения зуб на зуб не попадал. – З-зачем вы эт-то сделали?
– Из-за тебя, дурья башка! – огрызнулся я. Еще бы! Весь план провален. А как хорошо начиналось…
- Н-нет! Как вы тут оказались? – до него начало что-то доходить.
– Тебя по голове случайно не били? Ты, когда в чарусу кидался, с коня макушкой вперед не падал? Повторяю для особо одаренных – из-за тебя! Следил я за тобой!
– След-дили? – Брашко помолчал, внимательно глядя на фляжку. – А зачем?
Мой ответ был красноречив, но не подходил для культурных бесед. Студент покраснел, услышав много нового лично о себе, своих умственных способностях и молодых людях нынешнего поколения вообще.
– А он-на? Она там! Девушка? Вы спасли ее?
– А как же, – проворчал недовольный я. – Делать мне нечего, только разных девиц из болот вытаскивать! Да ты не понимаешь, что ли, во что чуть не вляпался? Это не дерьмо, это намного хуже!
Брашко снизу вверх смотрел на меня с таким трудно переводимым выражением лица…
– Это вы сейчас про кого?
– Про болотницу.
– Чего?
Опять захотелось выматериться. Даже с удвоенной энергией. Либо он ничего не помнит, либо ничего не понял. В первом случае надо признать, что с головой у парня не все в порядке, во втором – что не в порядке тем более. И что-то тут не вяжется. Ведь не безмозглый тупица этот Брашко Любечанин! Я листал его личное дело, помню, какие у него отметки и характеристики. И внезапный приступ глупости свидетельствует только об одном.