– Наш сын не может расти под присмотром труса и предателя, который бросил человека в беде! Унеси ребенка, – это относилось к той женщине. – Еще простудится…
Да ты понимаешь, что ты хочешь сделать?
– А что? – я пришпорил коня, заставляя его двинуться вперед. – Ты что, думала, я просто развернусь и уеду?
Тебе какой-то смертный дороже, чем наш сын?
– Я – тоже смертный. И этот парень – тоже чей-то сын!
Ты рискуешь никогда его больше не увидеть…
Это был удар ниже пояса. Я чуть было не повернул вспять, чуть не кинулся отнимать ребенка. Нельзя. Есть, знаете, такая штука – совесть. Меня могут оправдать все, кроме нее. Меня может даже понять и простить родной сын: «Папа, я понимаю, что ты хотел для меня, как лучше, когда оставил этого парня умирать… Нам всем приходится чем-то жертвовать – без этого нет жизни!»
– Нам всем приходится чем-то жертвовать… – повторил вслух.
Вода в озере колыхалась. Змей или кто-то, кого зовут Змеем, не спешил подниматься на поверхность. В конце весны вода в таких глубоких озерах еще холодна, и он наверняка разминается, пытаясь согреться в движении. Вот и ворочается в глубине, поднимая волны. Но через несколько минут он всплывет – чтобы вместо беспомощной жертвы встретить меня.
Мерин попытался артачиться, но я ударил его пятками и плетью изо всех сил, вложив в это движение столько злости, что конь одним скачком перепрыгнул через тростник и, разбрызгав копытами грязную воду, перескочил на островок. Тот заколыхался под лишней тяжестью, и мерин застыл раскорякой, дрожа всем телом и разве что не поджимая хвост.
Брашко вытаращился на меня, как на выходца с того света. Или, что вернее, как на пришельца с этого света на тот. Парень ведь уже почти распрощался с жизнью, а тут…
– Что вы тут делаете?
– Потом, – я спешился, ножом стал торопливо пилить веревки. Кинжал был бы сподручнее, но что поделать, если я безоружен? – Сейчас ты сядешь на коня и ускачешь…
– Что?
– Что слышал. Не тупи! У тебя мало времени.
Островок колыхнулся. Слабо, но достаточно заметно для того, чтобы мерин запаниковал. Змей поднимался.
– А в-вы? – узел удалось перепилить, и остальные веревки ослабли настолько, что их можно было кое-как стянуть.
– Обо мне не думай. У меня найдется, чем его встретить!
Вот так. С берега что-то кричали – пра Михарь, ведьмак, та женщина – но я не слушал. Помог студенту кое-как вскарабкаться в седло, шлепнул мерина по крупу:
– Езжай!
И остался на островке, который от толчка конских копыт колыхнулся так, что пришлось ухватиться за вбитый в него шест, чтобы устоять. Хорош герой и спаситель, не удержавший равновесия!
– Ну, давай, змеюка, вылезай, – прошипел, глядя на темную воду, – покажись! Дай посмотреть на тебя, раритет!
У некромантов есть одно оружие, о котором многие знают, но не все помнят. Некроманты могут питаться чужими жизнями, они могут выпивать жизнь, как вампиры высасывают кровь. Только вампиры делают надрез или надкус на коже, вскрывая вену, а некроманты точно также «надкусывают» ауру. Правда, это можно лишь в строго определенной точке. Но если жертва сама подставляется или есть возможность ее обездвижить на миг, чтобы прицелиться поточнее…
Змей «подставился». То ли спросонья промахнувшись, то ли красуясь перед жертвой, но на первый раз он промахнулся, и плоская голова, действительно похожая на змеиную, а не на драконью с картинки, взмыла в воздух в паре локтей от края островка. Тот качнулся, едва не переворачиваясь. Меня швырнуло на ворох болотной травы, а вывороченный шест едва не приложил по макушке. Не самый удачный момент для того, чтобы прицелиться! Но я смог.
Карманный справочник выпал из-за пазухи и – удача! – раскрылся на нужной странице. Одно слово – всего одно слово и тщательно выверенный пасс, и готово!
Правую руку обожгло, словно огнем. Я взвыл от боли, но радость приглушила ее. Получилось! Я «проколол» его ауру, словно загарпунил обычное животное. Почувствовав боль, Змей тут же нырнул, натягивая возникшую между нами «нить». Я упал на колени, чудом не проводив справочник в озеро. Нить натянулась настолько, что стало больно коже – как будто ее стягивали с руки. Но она не порвалась, и через нее в меня пульсирующим потоком хлынула жизненная сила древнего бога.
Что ты делаешь, идиот? – ворвался в уши голос моей жены. – Он же тебя сейчас утянет за собой!
В ее голосе злость, истерика базарной торговки и… страх. Что с женщинами делает любовь! А ведь она права. Сила божества способна отравить слабый человеческий организм. Змей крутился и метался в глубине, и точно также метался по островку я. Рука болела и наливалась тяжестью, от боли начала кружиться голова, меня подташнивало, один раз все-таки вырвало. По уму надо было давно порвать эту «нить», но для этого тоже надо «прицелиться». А второй раз удача отвернулась. Первая попытка – неудачно, «крючок» лишь раздражил жертву. Вторая попытка вышла совсем слабой. Третья…