Пришёл я не с пустыми руками. Как только голова Тири коснулась подушки, я заставил её приподняться и выпить настой. Это было что-то вроде снотворного. Лекарство приготовила Пета. Такой же бурдой Крас недавно сморил Тима, и он заснул богатырским сном. Я взял красавицу за руку. Свободной ладонью вытер ей щёки. Тири так и уснула, так и не выпустила мою руку.
— Она спит? — прошептала Пета, стоя за моей спиной.
— Да. Ты побудешь с ней? Мне нужно разбираться с делами.
— Да, конечно. Не волнуйся, до утра она теперь точно не проснётся. — Уже смелее проговорила Пета.
— Если что, пришли кого-нибудь за мной, — прошептал я, аккуратно освобождая ладонь и вставая с кровати. Пета только кивнула и села на моё место.
Выйдя из дома Тири, я поспешил к пустырю. Я ничего не смыслил в местных погребальных обычаях, потому все заботы легли на плечи Нуура. Ребята уже успели перетащить все брёвна, которые мы нарубили для стройки, за частокол, и сложили их пирамидой. В щели затолкали соломы и хвороста, а брёвна пропитали маслом. Завтра одиннадцать мертвецов уложат на вершине конструкции и огонь пожрёт их тела, высвобождая души для путешествия в другой мир.
Пока я пытался утешить Тири, Борис допрашивал пленных. До сегодня я даже не знал, что он успел прилично освоить керрийский язык, хотя фальшивил он страшно и акцент выдавал его с потрохами. Но для пары месяцев результат впечатляющий. Хотя Борис удивляет меня уже не впервые, так что…
Пленников сковали в сарае, рядом со свиньями. Животину загоняли только на ночь, а днем навоз успевали вычистить и вывезти к огородам, собирая компостные кучи для удобрений. Потому хлев выглядел довольно чистым. Но разило здесь жутко, и вовсе не от свиней. От разбойников за милю несло кислой мочой и застарелым потом. Борис и Крас то и дело менялись у двери, чтобы глотнуть хоть немного свежего воздуха.
— Как она? — участливо спросил Крас, когда я зашёл в сарай.
— Спит. Пета дежурит у её кровати.
— Слушай… я могу чем-то помочь?
Я внимательно оглядел лицо Краса. От нашего соперничества не осталось и тени, только сожаление и искреннее участие читались в его глазах.
— Я не знаю… чем тут поможешь?
— Да уж, такого и врагу не пожелаешь, — грустно протянул Крас. — Только время может заживить такую рану.
— Говорят? — кивнул я на пленников. Выжившие разбойники сидели под стеной, их руки связали над головами. Доспехи и походные платья с них сняли, оставив ублюдкам только исподнее. Выглядели они мерзко: сальные волосы слиплись, свисали до плеч непослушными змеями; длинные бороды походили на кустарные метёлки, никогда не видавшие гребня; грязные тела усеяли прыщи и нарывы, серая шкура пестрила шрамами и синяками, хотя вполне могло быть, что это всего лишь присохшие комья грязи.
— Да, только я ничего не понимаю. Лучше с Борисом поговори, он неплохо тут развернулся.
Борис сидел на скамейке перед пленниками, меня он пока ещё не заметил. Я не стал терять время, подошёл к наёмнику:
— Ну, что скажешь? Что-нибудь выпытал?
— Да, есть кое-что. Как узнали, кто их пленил, так запели веселей соловьёв. — Хмыкнул наёмник.
— Ты и этим, что ли, про торрека вдул в уши?
— Ну да, — невинно проговорил Борис, закатывая глаза. — Зато теперь мы всё знаем.
— Ну не томи, что разузнал? — не терпелось мне, да и ароматы, и правда, с ума сводили.
— Давай не здесь, а то глаза режет. Да и повторять для остальных по сто раз не хочется, так что пойдём домой, там я всё расскажу.
Я был не против. Мы втроём тут же вышли на улицу. Сторожить пленников остались двое крепких общинников. Мужчины устроились у двери, один вооружился деревянными вилами, а второй держал в руках серп. На всякий случай я строго-настрого запретил стражникам заходить в сарай, не то мало ли: вера верой, но слишком многие селяне потеряли сегодня родных. Могли не устоять перед соблазном.
Ребята уже ждали нас у порога гостевого дома. Сейчас они не шумели, тихо, почти шёпотом, переговаривались между собой. Когда мы поравнялись, все вместе молча прошли в избу. Борис подошел к столу, подхватил недопитый кувшин Тима и налил себе вина в глиняную кружку.
— Ну что там? — не терпелось Емеле.
— Да тут двумя словами не обойдёшься. Армии у наших ворот пока нет, но… — Борис опрокинул кружку и осушил её тремя затяжными глотками. — Но всё же дела наши плохи, — продолжал он, наливая себе ещё. — На деревню напал отряд разведчиков из какой-то «Угрюмой» крепости.