Послонявшись по территории, и поговорив с некоторыми аборигенами, и даже встретив здесь своих бывших учеников и учениц, он заметил, как прибыли Вуди и Макс из Медуэйя. А следом за ними появились Лари с Джеком и Бобом. Адам обрадовался — день обещал пройти удачно.
Поздоровавшись и обменявшись рукопожатиями, они тут же нырнули в одну из полиэтиленовых палаток, поставленных здесь специально для гостей. Там горели газовые обогреватели, люди пили виски и ели стейки, а между столами сновали не очень молодые официанты не очень непонятной расовой принадлежности.
Компания заказала выпивку, и Вуди принялся рассказывать, как они с мужиками ездили на побережье и пробовали заработать на ремонте снастей и выращивании приманок, и жаловался, что там придираются к качеству и дурят их брата, будто лохов каких-то. Потом Лари рассказал про последнюю охоту и взахлёб радовался, что волка эту зиму развелось гораздо больше лисы.
— Парни вот только позавчера приволокли четверых. Здоровые, как мамонты! — показал он руками нечто объёмное. — Такая пушнина по пятьсот баксов пойдёт. Вот это бабки!
Народу вокруг прибавилось, и праздник вошел в самый разгар.
Где-то часа в три после полудня начались сами похороны. Шаманы взялись за бубны, а мужчины в одеждах из замши и меха с перьями в волосах, ничего не говоря, не читая заклинания или ещё чего подобного, принялись водить хоровод вокруг покойника, периодически останавливаясь и прикладываясь ладонями и лбами к различным частям его тела.
Сразу после того как «героя торжества», обёрнутого в лошадиные шкуры и уже слегка похороненного природой под снежком, отряхнули и водрузили высоко над землёй на шестах, начались соревнования. Конечно, скакали пенобскоты вроде бы неплохо, но вот из лука попадали редко. Наградили победителя — плотного, плечистого мужчину лет сорока, который наверняка и по сей день в племени является кем-то вроде супермена, одарили небольшим мотокультиватором, а публику попросили не расходиться — как стемнеет, начнётся шоу огненных стрел.
Адама всё это интересовало постольку поскольку — очень хотелось выпить ещё. А потом ещё и ещё. Но он был за рулём.
— Давай возьмём с собой и поехали ко мне, — предложил он Вуди.
— На кой? — пьяно выпучил глаза кореш. — Брат, ты чего? Здесь же бесплатно!
Адам скривился.
— Да я по дури на колёсах припёрся, — он сгрёб пятернёй свой чуб.
— Серьёзно? Ну, ты дебил.
— Д-да… — поморщился Стюарт. — Я с работы.
— Давай я с тобой поеду, — вмешался Макс. — Домой? — кивнул он куда-то себе за спину.
— Ага. У тебя сколько? — обрадовано полез в карман Адам.
— М-м… — разжал в руке несколько смятых банкнот мистер Гленн. — Пятнадцать.
— И у меня… — Стюарт попытался веером разложить содержимое своего кулака. — Тоже пятнадцать.
— Как раз, — поднялся Макс из-за стола, забирая из рук собутыльника купюры. Из его штанов выпал телефон, но мистер Гленн только обернулся и махнул на него рукой. — Положите на стол. Я сейчас.
Бутылку в баре он выбирал почти как бриллианты, поэтому Адам не выдержал и подошел.
— Да, давай уже рожай, что ли. Ещё пока доедем.
— Моргана. Большую, — бросил на стойку деньги Макс.
— Ром? — нахмурился Стюарт.
— Ну… так… А чего?
С бутылкой рома они вышли из палатки и побрели на стоянку. Вокруг туда-сюда сновали люди, бегали загорелые ребятишки, которых в резервациях всегда как пчёл в улье.
Начало смеркаться, ветер улёгся, и снежок пошел чуть смелее. На выходные передавали сильный снегопад.
Адам вырулил с поляны за поселением пенобскотов на шоссе, и только они проехали пару сотен футов, как Макс подскочил на сиденье.
— Блять! Я телефон там оставил! — с ужасом хлопнул он себя по нагрудным карманам куртки. — Останови! Останови машину! — кинулся к рукам Стюарта.
Тот резко затормозил.
— Я сейчас сбегаю. Подожди здесь, ладно? — подвигался задом Гленн, нащупывая за собой ручку.
Адам не успел согласиться или возразить, как его дверца резко распахнулась, и кто-то очень сильный или злой, грубо и бесцеремонно выдернул его под мышки на улицу. Потеряв на мгновение почву под ногами, он вдруг её резко приобрёл вновь, и развернулся, чтобы увидеть, кто это так несмешно шутит.
Перед ним стоял Андрей Дексен.
— Привет.
Чпок!
Мир исчез. И тьма поглотила его.
Очнулся Адам от того, что голова болезненно мотылялась на шее, каждый раз норовя оторваться окончательно. Подбородок неприятно бился в грудь, когда то, в чем ехал мистер Стюарт, подбрасывало на неровной дороге. Его слегка наклонило вперёд связанными сзади руками.