Но по-моему, это все пустяки. Все балканские комбинации меня мало трогают, потому что, как я уже разъяснял тебе в моих предыдущих письмах, турок от этих комбинаций мало что теряет. Напротив, он на этом необычайно выигрывает, поскольку экономит деньги, которые идут на содержание огромной армии и земель, которые полны врагами. Получается, что моя, так сказать, жалость к турку была напрасной, потому что война с балканцами, что ни говори, принесла турку большое благо — он сможет теперь осмотреться у себя дома, в Азии, увидеть, как обстоят дела с его, как говорят в Америке, бизнесом, и немного поправить свои обстоятельства. Это, что называется, разбогатеть после пожара… Но что во мне сейчас торкается — это нечто иное. Мне не нравится то, что «великие», эти «важные персоны», начали водить хоровод вокруг турка в самой Азии. Возьми, к примеру, англичанина с его договором, который он втихаря заключил с турком о железной дороге до Багдада[207]. Кажется, ну что такого в железной дороге до Багдада? Мало, что ли, железных дорог у англичан? Но есть в этом такая закавыка, которая может перевернуть всю политику с ног на голову, в результате чего ото всей моей комбинации, не дай Бог, ничего не останется. Ты, верно, спросишь, какое отношение имеет железная дорога на Багдад к моей комбинации? Следует все это тебе, не торопясь, разжевать, чтобы ты поняла.
Англичане в клетчатых штанах — умнейшая нация на свете. Люди опытные, стреляные воробьи! Они никогда не лезут в драку и всегда получают самую большую долю. Если двое затеяли войну, они стоят в сторонке с корабликами на море, держат руки в карманах и высчитывают, на чьей стороне им больше перепадет. Натравливают одного из дерущихся на его противника и при этом приговаривают, пусть, если будет в том нужда, он к ним обращается, и тогда будет его верх, ведь кто ж им, англичанам, равен? В особенности на море, потому что самый большой в мире флот — это английский флот… Затем, когда колесо фортуны повернется и та сторона, которую они поддержали, начинает брать верх, а значит, от ее противника можно будет получить еще больше, — шлют они весточку этому противнику, обещают ему то же самое, дескать, если нужно, так они готовы прийти на помощь со своим флотом, который самый большой в мире… Все это устраивается, ясное дело, в полной тайне, но так, чтобы об этом знал весь свет, дабы держать весь свет в страхе… Поняла? Это называется — чужими руками жар загребать… До сих пор англичане делали все, что могли, чтобы ослабить турка. Теперь, когда славяне слишком круто обошлись с турком на Балканах и он потерпел полное поражение, англичане вдруг начали улыбаться побитому, стали ему делать «у-тю-тю», ссужать его деньгами — и вот результат: тянут дорогу на Багдад и этим, кроме того что открывают себе путь в Индию, получают свободу рук в Персии, и теперь им не нужно объединяться с «нами», как они объединялись, когда делили Персию пополам — одна половина принадлежала им, другая — «нам»…[208] Ежели англичанин охладеет к «нам», то и француз охладеет, и так или иначе развалится вся затея с двумя «тройками», одна против другой: мы с французом и англичанином с одной стороны, против Франца-Йойсефа с Вильгельмом и Виктором-Имонуелом с другой стороны, и как только это все развалится, кто же будет настолько умен, чтобы предсказать — кто против кого?.. Но ты спросишь: а какое это все имеет ко мне отношение? Ко мне-то это отношения не имеет, а вот к турку — имеет. Я боюсь, что мне не дадут ухватить для него коврижки у него же, в его собственном доме то есть, — тогда, не дай Бог, пропадет весь мой план со всеми золотыми комбинациями, которые я для него разработал. Турок не станет шпегелировать и потеряет миллиарды, которые мог бы заработать, и, главное, уже можно не рассчитывать на мир, на настоящий мир, о котором я думаю, на тот мир, о котором пророчествовал Исайя, — дело дрянь! Это уже пахнет настоящей войной, перед которой трепещет весь свет и которая будет всем нам стоить немалых денег… Ты что думаешь — зря, что ли, француз продлил срок военной службы с двух до трех лет? Правду сказать, французики таки бунтуют[209], не хотят мучиться. Но кто ж их слушает?..
207
208
209