Он посмотрел на эти большие луковые часы (тоже подарок Траверса), которые при необходимости можно было бы превратить в полезное средство радиосигнала.
и что позже, возможно, он ему понадобится. На данный момент, однако, он ограничился тем, что назвал ему только время, и благодаря неумолимому прогрессу сфер Ник знал, что до истечения срока ультиматума Пендрагона осталось несколько часов. Большое удовольствие! Чем больше он смотрел на часы, тем больше дрожал от нетерпения. Восемь часов пятьдесят шесть минут четырнадцать секунд!
И он был там, заперт в своей камере и беспомощный, как младенец. С таким же успехом он мог бы остаться в Вашингтоне, или в черном доме, или на том девонширском болоте.
Добраться до острова было до смешного легко. Слишком легко. Четырехместный самолет приземлился в сумерках, ведомый пылающим крестом. Тело Альфи МакТёрка служило представлением и паспортом. Вместе с пилотом прибыли два центуриона, которым было приказано казнить Алфи за неподчинение. В течение нескольких секунд даже жизнь Ника была на волоске.
Эти люди знали, что они не могут позволить себе оставить его в живых. Но в конце концов Нику удалось их убедить. Альфи был мертв, и у них не было приказов выполнять приговор его «товарищу». Они были частью большой организации, полной правил, и Ник решил, что они не станут убивать без разрешения. И он был в восторге.
Позже на острове они показали себя довольно дружелюбными. Безличным, но дружелюбным. Его допросили и обыскали, заставили заполнить дюжину разных форм, как если бы он просился работать на консервном заводе начальником.
Казалось, они приняли это как подлинное. Шон Митчелл, ветеран Ирландской республиканской армии, яростный враг британского народа и правительства. Динамитчик по профессии. В конце интервью они сказали ему, что, возможно, он получил бы привилегию вступить в ряды друидов после разумного периода обучения, в течение которого они подвергли бы его испытанию. После. Все после!
Теперь у них было слишком много дел, они были заняты очень важным делом, и рекрутинг был приостановлен, по крайней мере, на данный момент. Поэтому они решили поместить его в карантин. О, они бы его накормили и даже позволили бы ему немного поупражняться, но в конце концов ему пришлось остаться в камере, которая, разумеется, была бронированной!
Это было безумие. Быть так близко к цели и в то же время так далеко. Когда они сопровождали его на гигиеническую прогулку, у него была возможность смотреть вокруг, даже если за его спиной всегда были охранники.
Например, он заметил три длинные трещины на вулканической поверхности темной скалы. Для менее натренированного глаза они казались естественными, но было ясно, что эти щели были открыты рукой человека и в подходящий момент откроют то, что скрыто под ними, когда нос первой ракеты выйдет из бункер, чтобы идти и сеять разрушение и смерть в мире.
Ник посмотрел на часы и выругался сквозь зубы. Он зря потратил время, наблюдая, ожидая, молясь о хорошей возможности, которая не представилась. На что еще он мог надеяться сейчас? Скоро будет слишком поздно ...
Когда он выходил из камеры, за ним постоянно наблюдали; и когда он был заперт там, он ничего не мог сделать. По крайней мере, они были уверены, что он ничего не может сделать.
Но Ник знал, что если захочет, то сможет уйти. Достаточно щепотки пластика, и ...
Но поступая так, он будет непоправимо скомпрометирован. Ему придется убивать, убивать, убивать без остановки, пока он не доберется до шахты, чтобы уничтожить ракеты. И, конечно, он взорвался бы вместе с ними. К настоящему времени у номера три было мало шансов выбраться с острова живым.
Но он не хотел жертвовать собой, потому что очень заботился о жизни, он любил ее и знал, как наслаждаться ею в нужный момент. Но если бы действительно нечего было делать, он бы смирился с смертью вместе со всеми этими бедолагами.
Хорошо было только одно: в выходные фабрика закрылась; В тот день большая часть персонала села на «паром», чтобы сойти на берег. На острове осталась лишь горстка людей. По крайней мере, в случае чего-то серьезного, свою шкуру потеряют только воинственные друиды, те, кто знал, что они делают: ученые и техники.
Без четверти двенадцать Ник решил, что пора совершить насилие. Не мог больше ждать. Он предпочел бы действовать тихо, но так как это было невозможно ... ему пришлось взорвать дверь. Это должно было заставить стражей поспешить и, возможно, поднять общую тревогу.