Сова молчала. Язвительное поучение Симаргла вытащило на поверхность ее собственные сомнения, которым она никогда особенно не доверяла. И это неожиданное совпадение вдруг придало весомости чужим словам так, будто они были следствием ее личных умозаключений.
Симаргл с трудом поднялся, опираясь на упавшее кресло.
– Я думал, что ты способна в этом разобраться сама. Ты – землянка. Землян всегда ценили за независимость мышления. С орденскими солдафонами я бы даже разговаривать не стал – у них сознание движется строем и по уставу. – Он посмотрел на нее сверху вниз: – Встать можешь?
– Попробую. – Сова подтянула под себя ноги и уперлась лопатками в стену.
Он протянул руку и с трудом поднял ее вверх.
– Наверное, я тебя все же не убью, – задумчиво оглядывая потрепанную Сову, произнес он. – Хотя, конечно, зря.
– Какая щедрость! – съязвила Сова. – Ты меня прямо сейчас под ментоскоп потащишь?
– Подождем до утра.
– Пока резидент не будет в безопасности, я не соглашусь.
– Понял уже. Его должны были арестовать час назад. Дойду до кабинета, дам приказ о высылке.
Он медленно двинулся к двери.
– Спокойной ночи, – пожелала ему вслед Сова.
– Спокойной.
Взаимная вежливость не скрыла истинных намерений: ни один не собирался спать.
До утра Сове нужно было успеть многое. Она начала с того, что разбудила Командора.
«Что случилось? Ты где?»
Ее тщательно засекреченный визит был тайной даже для близких. Но сейчас у Совы не было иного выхода Можно, конечно, воспользоваться тем, что система слежения ее комнаты полностью вышла из строя, и связаться с Магистром по ментальному каналу. Но, учитывая интерес лорда Тонатоса к тайной системе связи Ордена, рисковать не стоило. И без того арест резидента грозил разоблачением. Симаргл не вышлет пойманного шпиона, предварительно не выкачав из него интересующие Тонатос сведения. О его методах допроса Сова знала не понаслышке.
«Просыпайся, Командор. Я на Тонатосе».
«Опять?»
«Снова. Ты сам где?»
«На Лакиоте. Здесь ночь».
«Срочно найди мне Магистра».
«Каким образом?»
«Пиши шифр его канала».
Сова продиктовала ряд из двадцати цифр.
«Шпионские страсти, – уважительно протянул Командор. – У тебя что-то случилось?»
«Ну, иначе я бы тебя не будила».
«Магистр на связи, – сообщил Командор и на всякий случай добавил: – На одиннадцатой базе – день».
Роль живого передатчика Командор исполнял мастерски даже спросонок.
Докладывая Магистру о ситуации, Сове удалось не разнервничаться. Да и Магистр, несмотря на экстренный вызов, казалось, не был удивлен ни срывом ее миссии, ни провалом резидента. Она слышала, что разоблачение агентов – обычное явление в практике спецслужб, но испытать это на собственном опыте ей пока не доводилось. Несмотря на это на Сову вдруг снизошла сдержанная уверенность в собственных силах, возможно потому, что она вдруг поняла: ей не на кого было рассчитывать, кроме себя самой. Для агентов на грани разоблачения в Ордене всегда предусматривалась экстренная эвакуация с планеты. Для тайного посланца Ордена такой льготы не существовало, как будто обещанная дипломатическая неприкосновенность в достаточной мере гарантировала ей свободу и жизнь. «Ваша сторона уже пожертвовала вами, отправив на Тонатос…» Уже пожертвовала. Так что о свободе и жизни предстояло позаботиться самостоятельно.
Магистр скупо поблагодарил за информацию о кроте и за успешно проведенные переговоры о высылке арестованных.
«Передай Магистру, – попросила она Командора, – прежде чем покинуть Тонатос, я хочу быть уверена, что провалившаяся группа действительно выдана Ордену. Кто даст мне подтверждение?»
Она не собиралась сообщать начальству о предстоящем ментосканировании. Они договорились об эвакуации группы, и Сова попрощалась – Магистру есть чем заняться помимо того, чтобы утешать своего неудачливого посланца.
«Командор, а ты мне еще нужен».
«Во что ты ввязалась?»
«Я выпутаюсь, – пообещала Сова. – Но ты мне понадобишься».
«Я вылетаю прямо сейчас».
«Никуда ты не вылетаешь. Мне нужно опробовать одну вещь. Ты можешь сохранить мои воспоминания?»
«Что?»
«Воспоминания. За минувшие двое суток».
Ее план был довольно прост. Согласившись на ментальное вмешательство незначительной глубины – не более двух суток, Сова должна была добровольно пожертвовать не только памятью о подземном ходе Симаргла. Ей предстояло забыть и о погасшем по ее приказу огне, и о многоликой реальности арены. Эти знания достались дорогой ценой и их она хотела спасти во что бы то ни стало. Если не для Ордена, то для себя. За секреты Ордена она не слишком опасалась: даже его великая тайна – ментальная связь – залегала на трехлетней глубине. Ментосканирование всегда было довольно сложной процедурой с весьма сомнительными результатами. Стереть воспоминания гораздо легче, чем расшифровать. Самые чистые записи ментоскопа получаются только при отсутствии сопротивления тестируемого, при его сознательном сотрудничестве с лаборантом. Снимать ментограмму спящего человека можно только из любви к чужим снам и бреду подсознания, так что для ментограммы нужен бодрствующий мозг. Для насильственного ментосканирования обычно применялись методы наркодопроса: химическими препаратами психику удается растормошить, но вместо логичной последовательности воспоминаний ментограмма превращается в сумбурный поток нужных и ненужных сведений. Ну, а тренированный человек легко проделает со своим мозгом то же самое умышленно, без всяких наркотиков. Значит, получить качественную ментограмму без добровольного согласия Совы у Симаргла не получится. Так что стиранием двухсуточной памяти дело и ограничится. Устройство ментоскопа Сова знала достаточно, чтобы проконтролировать весь процесс от начала до конца. Но ей предстояло впервые в жизни лишиться воспоминаний, и сознательное беспамятство пугало ее как любая необоснованная ампутация.
Однако шанс сохранить память все-таки был. Сова вспомнила, что в ее распоряжении имеется еще один мозг. Помимо общения, единое ментальное пространство позволяло ей, Лорису и Командору получать доступ к сознанию друг друга. Они никогда не пробовали обмениваться памятью: их прошлое и так было полно общими воспоминаниями. Из тактичности они никогда не вторгались в личные зоны друг друга. Но сейчас Сова вдруг поняла, что голова Командора может послужить хранилищем двухдневной информации ничуть не хуже, чем ее собственная.
Осталось только проверить точность и полноту такой передачи. Сова лежала на кровати и старательно перебирала в памяти события, мысли, ощущения за прошедшие двое суток – картинку за картинкой, сцену за сценой, слово за словом. Командор успевал отслеживать ее воспоминания и возвращать их Сове уже в своем восприятии. Сова подправляла детали, устраняла искажения, и все повторялось заново.
Они закончили, только когда она окончательно уверилась, что ничего не пропустила.
Сова стянула ментошлем и принялась тереть лоб, будто от этого только что уничтоженные воспоминания могли вернуться в ее опустевшую голову. Впрочем, позднейшую память глубиной в пару часов ей любезно сохранили, так что она отчетливо помнила, где она находится, с кем и ради чего. Но с момента ответа диспетчера принимающего порта двое суток назад до начала сеанса ментосканирования в мозгу зияла пустота Логика подсказывала, что время, проведенное на Тонатосе, было наполнено какими-то событиями, но вместо яркой картинки прошлого Сова могла восстановить лишь причинно-следственную связь с неутешительным настоящим: провал миссии – разоблачение резидента – переговоры о высылке – подтверждение выдачи агентов Ордену на внешней орбите Тонатоса – добровольная операция по удалению памяти – возвращение на базу. Кстати, а на какую именно базу она должна вернуться? На одиннадцатую?