«Кому-то, возможно, кажется странным, что я прихожу на работу весь потный перед важным совещанием, но большинство людей лишь улыбаются, — а я чувствую себя таким свободным! Когда я бегу по городу, мимо всех этих несчастных людей, стоящих в пробках, я испытываю кайф не только от самой пробежки, но и от своей свободы, своего выигрышного положения», — говорит Клаус.
Подобную стратегию можно эффективно применять, даже если вы уже находитесь в пути. Так, перспектива просидеть пять часов в аэропорту Бангкока для Клауса, с его образом жизни, была просто неприемлема, и он изыскал возможность, которую большинство из нас, скорее всего, упустили бы. Использовав свои связи в Датской федерации бадминтона, он записался на тренировку к одному из лучших игроков Королевского бадминтонного клуба в Бангкоке.
Покинув аэропорт, он уже через 40 минут стоял лицом к лицу с 35-й ракеткой Таиланда. Результатом стала хорошая пробежка по влажной тайской жаре из конца в конец корта, запомнившаяся Майеру на всю жизнь.
Когда спустя два часа Клаус вернулся в аэропорт, все его тело с благодарностью отзывалось на подаренный ему заряд позитива, и его жизненный тонус был в несколько раз выше, чем у большинства других пассажиров, ожидавших рейса. Он чувствовал себя освеженным и обновленным и был счастлив посидеть со своими дочерьми, отпустив жену на заслуженный сеанс тайского массажа.
Черная дыра № 3:Дорога из точки A в точку B — если не подходить к ней изобретательно |
Дорога из точки A в точку B — если не подходить к ней изобретательно 4. Не отправляй это письмо
Мартин Бьяуго
Когда-то, давным-давно, письма писали от руки или печатали на машинке, а затем опускали в почтовый ящик (настоящий, железный) или оставляли на письменном столе, чтобы отправить на следующий день. Очевидно, это был небыстрый процесс, и плюс его был в том, что у вас была возможность обдумать написанное. Можно представить, сколько писем за все эти годы были разорваны в клочья, не достигнув адресата, потому что автор успевал остыть и найти более адекватную форму выражения своих мыслей.
Электронная почта в этом смысле — страшная вещь: когда вас обуревают эмоции, нет ничего проще и соблазнительнее, чем выплеснуть их в безликое окошко вашей e-mail-программы. Что-то странное происходит с нами на физиологическом уровне, когда мы пишем письмо человеку, на которого злимся или которого в чем-то подозреваем. Большинству из нас знакомо возникающее в эти моменты гипертрофированное чувство собственной правоты и непогрешимости. Праведный гнев пульсирует в висках, нарастая по мере сочинения письма и выливаясь в абсолютную уверенность, что теперь-то, когда мы так четко все сформулировали и разложили по полочкам, он осознает, как он был неправ. Один щелчок мышью — и, без малейшего шанса на пересмотр, письмо летит адресату в лицо, подобно сжатому кулаку.
Слова, в порыве гнева казавшиеся нам самыми верными и действенными, ведут к эскалации конфликта. В ответ наш адресат может выпалить что-то еще более резкое. А может, он окажется разумнее и предложит встретиться лично, чтобы спокойно все обсудить.
В любом случае, своим импульсивным письмом мы наносим сильный удар прежде всего себе: теперь нам придется выяснять отношения, восстанавливать доверие, заключать новые соглашения.
То, что могло бы стать делом десяти минут (если бы у нас хватило мудрости позвонить по телефону, задать все свои вопросы и внимательно выслушать ответ), перерастает в неприятную и выматывающую задачу, которая запросто может отнять у нас несколько часов и еще больше испортить нам карму.
E-mail процветает как форма коммуникации, потому что это очень эффективный способ передавать самого разного рода сообщения: назначать встречи, рассылать служебные записки, согласовывать программу стратегического совещания. Но когда в дело вступают эмоции, e-mail — одно из худших средств коммуникации. Письменный текст легко истолковать превратно, поскольку он не передает интонацию, — в итоге e-mail зачастую не столько помогает преодолеть дистанцию между людьми, сколько, наоборот, увеличивает ее.