– Дура ненормальная! – пробормотал Тотошка и полез к фонарику.
– Дура, дура… – для порядка проворчала Ирина и полезла следом. Вина действительно была ее, и мириться в любом случае было нужно.
– Закатился как, – сказал Тотошка и осекся.
– Что там у тебя?
– Глянь, – Тотошка чуть отошел в сторону, захрустев ветками.
– Господи!
Вот ведь чувствовала Ирина, что доведется с тем парнем на мосту еще встретиться. Парень лежал на спине, фонарик застрял в какой-то развилке и светил лежащему прямо в лицо.
– Убился? – шепотом спросила Ирина.
– С такой высоты грохнулся, – неопределенно сказал Тотошка.
– Убился, – немного увереннее сказала Ирина.
– Вообще-то, на ветки упал, может, и не очень стукнулся.
– Так, живой или нет?
– А тебе-то что?
– А если живой?
– Пойди и посмотри, – решительно сказала Тотошка, – нужно забирать вещи и уходить.
– А если он мертвый, так ему деньги не нужны? – будто бы сама у себя спросила Ирина.
– Какие деньги?
– Может, у него деньги с собой есть?
– Может, – согласился Тотошка.
– Так что ты стоишь, козел старый? – не выдержала Ирина, – пойди и посмотри. И давай скорее.
Сирены пожарных машин звучали уже почти над самой головой.
Тотошка осторожно приблизился к лежащему, неловко присев на корточки, обыскал одной рукой карманы рубашки и брюк.
– Есть! – радостно выдохнула Ирина, когда Тотошка извлек из кармана бумажник, – что там, дай посмотрю!
Тотошка отмахнулся от сожительницы и открыл бумажник.
– Ну? – Ирина нетерпеливо стукнула старика в спину.
– Глянь! – Тотошка обернулся к Ирине, и та радостно не то выдохнула, не то взвизгнула.
Денег было даже больше, чем они могли надеяться. Изрядная стопка отечественных и больше тысячи американских. Купюрами по сто и пятьдесят.
– Спрятать надо, – сказала Ирина, не отводя взгляда от денег. – Тут только на одни наши можно года два прожить. Слышь, дед, чего замер?
– Живой он.
– Кто?
– Да покойник этот. Живой. Дышит вон.
– Живой? – в голосе Ирины прозвучали обида и разочарование.
Так было нечестно. Только привалило счастье, как…
– Что делать, дед?
– Что делать… Не знаю. Может, бежать? Забрать деньги и…
– За такие деньги найдут, – уверенно сказала Ирина. Для нее вообще та сумма, которую сейчас держал в своих руках сожитель, была суммой астрономической, а, значит, за такие деньги точно можно получить неприятности.
– Так что – бросать?
– Я тебе брошу!
– Так что же делать?
Парень тихо застонал, не открывая глаз.
– А может, все-таки не станут искать? – со слабой надеждой спросил Тотошка.
– Станут, не станут…
В этот самый момент напряженных раздумий огонь из кузова грузовика добрался до бензобака. Над самыми головами бродяг оглушительно рвануло, в воздух взлетели какие-то обломки. Несколько досок настила со скрипом просело.
– Сейчас мост свалится! Бежать надо! – всполошилась Ирина.
– Так его привалит! – Тотошка ткнул пальцем в парня.
– Привалит.
– Нельзя бросать.
– Нельзя.
– Да что ты заладила за мной повторять, будто эхо испорченное, бери осторожно за другую руку и потащили.
– А вещи бросим?
– Ничего с ними не случится. Потащили.
Старики тянули, не останавливаясь, пока мост не скрылся за поворотом. Оттуда слышались неясные крики. К общему хору пожарных сирен добавились вначале милицейские, а потом и сирены «скорой помощи». Много сирен «скорой помощи».
– Больше не могу, – сказала Ирина.
– Передохнем, – согласился Тотошка. Он тоже запыхался, у него болели руки, и начинало ломить спину.
– Ты не видела, мост упал?
– Не виде… – окончание фразы было перекрыто сухим звуком рушащегося моста.
– Упал, – констатировал Тотошка.
– И чего тебе радоваться? Наши вещи…
– Ничего с нашими вещами не случится – все в резиновом мешке, а огонь туда не добрался.
– Все равно, теперь придется в золе копаться, пока достанем все… Да что ты радуешься?
– А парню-то мы, считай, жизнь спасли, – сказал Тотошка.
– Ну и спасли. Дальше чего?
– Вот если бы у тебя было столько денег, а тебе бы жизнь спасли, ты бы расплатилась со спасителем?
– Ну…
– Не ну, а расплатилась бы.
– Так что, в больницу его отправим? Позвоним по телефону в «скорую»…
– Дура. – Тотошка сказал это так веско, что Ирина не стала спорить, что с ней, вообще-то, бывало редко. – Во-первых, кому там объяснишь, что это он с моста упал, а не мы его по голове стукнули?