Юля прошла в гостиную и задумчиво провела пальчиком по бугристому от старости переплёту.
— Интересно.
— Странные у вас интересы, — содрогаюсь я. — Как медленно раздавить человека, одновременно протыкая его шипами. Такого и врагу не пожелаешь. Ну разве что моему бывшему командиру…
— Или моему бывшему, — хищно улыбнулась Юля. — Но я о другом. Если Яга забросила своих вечно несчастных дамочек и проводит ночи не в тырнете, а в охапку с книгами, это значит лишь одно. У нас наконец-то есть настоящее дело! Хвала Гекате! А то я уже почти плесенью покрылась в счастливой семейной жизни!
— Не плесенью, а паутиной, — довольно фыркнул я и тут же насторожился: — А что за дело? Терпеть не могу сюрпризы и незапланированные дела. Это никогда добром не кончается.
— А что за дело, нужно спрашивать Ягу, — жмёт плечами Юля, выуживая сотовый из маленькой чёрной сумочки: — Хай, любимый…
Я невольно морщусь и делаю вид, что увлёкся первой попавшейся книгой. Рассеянно листая страницы, слушаю, как Юлька вешает мужу лапшу о неком таинственном деле и что ему придётся в ближайшие неизвестно сколько дней поработать и папой, и мамой, а она будет помогать в это время младшей сестрёнке. К моему большому удивлению, тот спокойно всё это лопает и не возражает.
— Покорми моих паучков и не давай Матвейке с ними играть, — добавила Юля и подмигнула мне: — Дядя Ваня больше не даст свою метлу! Ну вот, — отключив телефон, проговорила она. — Остаётся дождаться эту скрытницу.
— Ты остаёшься? — осторожно уточняю я. — Здесь?
— Если ты не против, — Юля саркастично улыбается. — Хотя, если против, я всё равно остаюсь! Придётся тебе потерпеть меня, мистер Чистота и Порядок. — Она подходит и заглядывает в книгу, которую я держу: — О! Когда ты успел выучить арабский?
Я растерянно смотрю на линии извилистых закорючек. Пожимаю плечами, рассеянно листая страницы.
— В свободное от работы время…
— Переверни её, полиглот, — мягко сказала Юля.
И, напевая что-то незнакомое приятным сопрано, направилась по лестнице на второй этаж. Я лишь беспомощно смотрю на мелькающие очертания стройных бёдер. Когда Юля скрылась, со злостью захлопываю книгу. Ну дурак! Что я несу? Когда она рядом, я словно временно схожу с ума. Не могу спокойно смотреть на неё, не могу нормально разговаривать. Или начинаю ворчать, или нести глупости. В отчаянии потираю пальцами виски. Когда она приходила в гости пару раз в неделю, ещё можно было жить. А что теперь? Как мне выдержать эту пытку? Лицо горит, сердце, кажется, сломает грудную клетку. Отбрасываю книгу в сторону и как есть выскакиваю на улицу.
Лучше не становится: душный июльский ветер обжигает лицо, яростное солнце режет глаза. Из груди вырывается низкий рык. Хочется сбежать… куда? Обратно, в свою маленькую пустую каморку? В прошлую жизнь, где нет ни друзей, ни родственников, ни уверенности в завтрашнем дне? Глупо, невероятно глупо. Но остаться сейчас тоже выше моих сил. Кулаки сжимаются, по спине неприятно ползёт капля пота. Едва сдерживаю крик ярости, быстрым шагом направляюсь за дом, в тень. Большая ржавая бочка, полная едва прохладной воды, привлекает внимание. Ненавижу эту бочку! Грязная, старая. Но Варька не разрешает её выбросить. Под предлогом, что для её любимого винограда, захватившего всю стену дома, нужна вода, наполненная солнечной энергией.
Руки привычно подхватывают лейку. В бочке, вырываясь из пустой лейки, бурлят пузырьки воздуха. Эта зелёная стена, созданная диким виноградом, создавала в комнате Вари полумрак, и девушке очень нравились зеленые листья вместо занавески. Но растению постоянно нужна вода, стоит полить только раз, а не два, в день, как эта стена начинает предательски желтеть.
Поливая сухую землю, я наслаждался мыслями о ненависти к бочке, стараясь не думать о предстоящих днях в обществе Юли. И не сразу обратил внимание на голоса, раздающиеся в доме. Рука замерла над полупустой бочкой.
— Да ладно, не придушит же он тебя во сне, — смеющийся голосок Вари.
Ух, вернулась! Значит, всё в порядке. Девушка в своей комнате на втором этаже, окно, как обычно, распахнуто. Невнятное ворчание Юльки. Блин, ни слова не расслышал!
— Ха, так капни приворотного зелья в соевое молоко, и нет проблемы!
Я вздрогнул, выронив лейку. Ох, уж эта Варька! Сказанёт иногда, хоть стой, хоть падай. Сердце же предательски заколотилось. Нет! Хватит. Стараясь не прислушиваться к разговору сестёр, сходил за шлангом. Открыл кран, вода зажурчала, заново заполняя бочку.