Провернуть назад этот фарш было невозможно.
— Но ведь я не могу торчать тут целый год! — сказал я сквозь зубы.
— А кто сказал, что мы будем держать тебя здесь⁈ — засмеялся Трепалов. — Грех разбрасываться спецами твоего уровня.
Я с надеждой посмотрел на него. Интересно, что они задумали…
— Заинтриговал⁈ — улыбнулся Трепалов.
— Ещё как! — заверил я.
— Ну и прекрасно. Где-то через полчаса сюда подъедет ещё один наш товарищ, и тогда ты узнаешь все детали нашей задумки. Уверен, она тебе понравится! — подбодрил меня Трепалов.
Глава 6
Больше мне от Трепалова ничего выудить не удалось. Он лишь посмеивался и отделывался от меня общими фразами.
— Потом, Георгий! Всё потом! Потерпи чуток и всё узнаешь.
В конце концов я сдался и махнул рукой. Не хочет говорить — не надо, а ждать я умею хорошо. Половина моей работы связана с ожиданием.
Когда Настя и Степановна вернулись в дом, я сообщил им, что у нас будет ещё один гость и попросил накрыть стол и для него.
В дверь постучали. Настя приподнялась, но я её опередил.
— Не вставай, солнышко. Я сам.
Потом посмотрел на Трепалова.
— Александр Максимович — это он?
— Судя по времени — да, — сказал мой начальник.
— Хорошо. Я открою. Посмотрим, кого вы мне сосватали.
Я направился к входу, при этом правая рука незаметно опустилась в боковой карман пиджака, где покоился маленький, практически дамский револьвер. Хоть Трепалов и сказал, что здесь мы в безопасности, предпочитаю быть готовым к любым неприятным неожиданностям.
Если у Радека есть свои люди в ГПУ, вполне вероятно, что и в МУУРе кто-то пляшет под его дудочку.
Я встал возле дверей так, чтобы в случае стрельбы с той стороны, меня бы не зацепило.
— Кто?
— Моя фамилия Шор. Может слыхали? Я тут проездом из Конотопа, чтобы навестить свою покойную бабушку, — сообщил молодой и весёлый мужской голос.
Я не смог сдержать улыбку. За дверями стоял собственной персоной прототип самого Остапа Бендера — Осип Шор. Человек недюжинных талантов, авантюрист и обладатель просто сумасшедшей энергетики и харизмы.
Про его подвиги на самых разных нивах ходили легенды. Жаль, не оставил после себя книги с автобиографией — приключений в ней хватило бы на десятерых, если не больше.
Были в ней и шахматное гроссмейстерство, и попытка изобразить из себя художника при полном отсутствии способностей к изобразительному искусству. И «знойная женщина, мечта поэта» — мадам Грицацуева тоже была: чтобы ему было где перезимовать, Осип Шор женился на обладательнице очень пышных форм.
А вот чего не было — так это двенадцати злополучных стульев.
— Жора, всё в порядке. Открывай! — отозвался Трепалов.
— Сейчас, Александр Максимович.
Я отпер замок.
— Прошу.
Осип переступил через порог, и в доме сразу стало тесно. Он был выше меня на целую голову, а широченные плечи и развитая грудная клетка выдавали в нём физически одарённого человека. Если не ошибаюсь, он профессионально играл в футбол, занимался французской борьбой и гиревым спортом.
А ещё Осип, как и я, работал в уголовном розыске, где отличался свирепостью и беспощадностью к преступникам. Колол матёрых урок как щенков.
— Это ты, значит, Быстров? — спросил он и сразу протянул руку. — Будем знакомы — Осип! И сразу предупреждаю: тем, кто зовёт меня Осей, сразу бью в бубен.
— Георгий! За Жору не обижаюсь. По морде бью исключительно в интересах дела.
— А ты мне нравишься, Георгий-Жора! Ну что, в этом доме кормят голодных и измученных жаждой путников?
— Присаживайтесь, Осип, — встала Настя, указывая гостю на его место.
— Благодарю! Твоя супруга, Жора?
Я кивнул.
— Так и есть. Это Настя, моя жена.
— Рад нашему знакомству, Анастасия! — Осип поцеловал Насте руку и усмехнулся в мою сторону.
— Жора, тебе повезло, что встретил Анастасию раньше меня. Иначе бы — честное слово, сам бы на ней женился. А как вас зовут, мадам? — обратился он к Степановне.
— Степановна, — спокойно ответила она.
— Что — вот так? Просто Степановна?
— Не просто Степановна, а Степановна, — бешенный напор и кипучая энергия гостя не пришлись женщине по душе.
— Миль пардон! Миа кульпа, как сказали бы ныне вымершие латыняне! — всплеснул руками он.
Мы сели за стол.
Отсутствием аппетита товарищ Шор не страдал, быстро умял свою порцию и сразу попросил добавку.
— Это было просто волшебно! Пища богов! Тает во рту!