– Какого черта?
– Липницкий спятил! Застрелил шестерых, взял в заложники сына Савина и требует тебя!
– Твою мать! – вслух выругался Андрей. Затевая историю с кассетой, он и подумать не мог, что все закончится столь трагично.
Метнулся было в купе за сумкой, но тут же раздумал – поезд набирал ход, еще немного, и перрон скроется из виду...
– Прыгай! – донеслось до Андрея. – Быстрее!
«Я заварил эту кашу, мне и расхлебывать».
Он оттолкнулся от металлических ступенек и шагнул в темноту...
Приземлился Андрей удачно. При падении лишь больно ударился плечом, да лицо обожгло мелким гравием. Он вскочил на ноги и, прихрамывая, поспешил навстречу оперативникам, силуэты которых были отчетливо видны в темноте...
До особняка Савина они добрались минут за сорок. Еще издали Андрей увидел освещенный прожекторами трехэтажный дом. Затем за поворотом показались машина «Скорой помощи», «шестисотый» «Мерседес», еще парочка машин с номерами мэрии, микроавтобус... В мелькающих то тут то там тенях угадывались парни из спецназа. Царившая вокруг суета указывала на то, что в особняке действительно произошло нечто ужасное.
Грузного человека, топтавшегося рядом с «шестисотым», Андрей узнал сразу. Это был начальник УВД Санкт-Петербурга и области генерал-майор Коновалов. Тот самый Коновалов, который в далеком восемьдесят девятом, уже имея на руках приказ о выводе войск, послал свою бригаду в самое пекло. Зная, что покидает свой просторный кабинет в Кабуле навсегда, он решил напоследок проучить неблагодарных моджахедов. Свое сокровенное желание Коновалов удовлетворил, но ценой бессмысленной гибели нескольких сотен российских солдат. Но ни тогда, в восемьдесят девятом, ни после этот эпизод из его биографии ничуть не смутил кремлевских начальников. По возвращении в Россию Коновалов был произведен в «герои», а его имя водрузила на свои знамена одна из главных политических партий России. А в прошлом году он получил должность начальника УВД Питера и области и теперь числился в списке главных защитников законности и правопорядка.
Андрей, как и многие из тех, кто воевал по-настоящему, презирал этого человека, хотя некоторые из его бывших сослуживцев всерьез подумывали о том, что «дорога в рай» непременно должна быть устлана трупами. Пример Коновалова был их главным и неоспоримым аргументом. И вот теперь Андрею пришлось лицом к лицу столкнуться с этим «героем нашего времени».
К счастью, подбежавший к машине Парамонов вовремя избавил его от этого общения. Вкратце пересказал произошедшее и сухо подытожил:
– Идти тебе туда, вообще-то, необязательно, но показаться на глаза Липницкому стоит. Ему надо заговорить зубы, пока спецназ будет действовать...
– Так это и есть тот, кого требует террорист? – вдруг вмешался в разговор Коновалов. Неизвестно каким образом (с его-то комплекцией!) ему удалось подойти к ним незаметно. Смерив Андрея с ног до головы взглядом, недовольно протянул: – Хорош... – И тут же перешел на деловой тон: – Пойдешь в особняк. Обменяешь себя на Савина и его сына. Вопросы есть?
– Есть. – Андрей пристально посмотрел Коновалову в глаза. – А почему бы вам не предложить в заложники свою кандидатуру?
Генерал опешил.
– Перестань издеваться, – попытался урезонить его Парамонов. – Ты же прекрасно понимаешь, что это нереально...
– А собственно, почему? Он ведь герой. А настоящие герои что делают? Всегда идут вперед!.. Но рисковать своей головой, чтобы вытащить оттуда Савина... – Андрей взял Парамонова за локоть и потянул его в сторону, демонстративно игнорируя Коновалова.
Они отошли к зарослям кустов и продолжили разговор.
– У вас есть план дома? – спросил Андрей.
Парамонов махнул рукой, кого-то подзывая к себе. К ним подошла стройная брюнетка лет тридцати. Было видно, что она едва сдерживается, чтобы не разрыдаться в голос.
– Это Даша, жена Савина, а это Андрей Корнилов, – представил их друг другу Парамонов и спросил: – Даша, вы могли бы начертить план особняка?
Женщина мотнула головой.
– Я не умею рисовать...
– Рисовать буду я, – вызвался Парамонов. – А вы только объясняйте, что где у вас находится...
– На первом этаже гостиная и кухня, на втором спальни – наша и сына... – Даша всхлипнула и промокнула платком глаза. Затем, неожиданно для мужчин, бросилась Андрею на грудь и зарыдала в голос. – Я дам вам деньги, много денег, свою машину... Только спасите их, спасите... Умоляю...
«А ведь она искренне верит в то, что деньги решают все...» – подумал Андрей и осторожно освободился из ее объятий.
– Извините, но я не могу ничего обещать.
– Эй, вы! – вдруг послышался со стороны дома хорошо поставленный голос. – Где Корнилов?.. Если через минуту его не будет, я пристрелю эту бабу!
Андрей резко обернулся и увидел на балконе высокого худощавого мужчину. Обхватив левой рукой растрепанную пожилую женщину, видимо прислугу, он целился ей в висок.
«Липницкий!» – догадался Андрей и до боли сжал кулаки.
– Время пошло! – продолжал орать тот. – Если через пятьдесят секунд его здесь не будет, ей конец. Щенка я оставляю напоследок!
– Напоследок? – ахнула Даша, прижимая руки к груди. – А где же Слава? Он что, уже убит? – И вновь зарыдала.
Андрей вырвал из рук Парамонова репродуктор и прокричал:
– Ты слышишь меня, Липницкий? Твое предложение принято. Отпусти заложников, и я поднимусь к тебе!
В ответ Липницкий рассмеялся:
– Не волнуйся, отпущу. Но после того, как ты окажешься здесь. Только не забудь оставить внизу оружие! – И, попятившись, вместе с женщиной исчез в проеме балконной двери.
– Ты с ума сошел! – зло прошипел Парамонов. – Кому нужен этот неоправданный риск?
– Нотации читать будешь потом!
В этот момент к Андрею подскочил офицер спецназа с бронежилетом в руках.
– Капитан Астахов, – представился он и протянул бронежилет. – Надень на всякий случай. Я не верю, что Липницкий отпустит заложников, а тебя терять не хочется...
– Вряд ли это поможет, – сказал Андрей. – Голову-то ничем не прикроешь. Но за заботу спасибо.
– Возьми хотя бы это. – Астахов достал из кобуры пистолет.
– Ни в коем случае! Да и свой я, пожалуй, отдам. – Он вытащил из-под куртки «глок» и сунул его Парамонову. – Вернусь – заберу. Идет?
Тот кивнул.
– Мы подстрахуем, – вновь подал голос Астахов. – Я выставил снайперов. Но в комнате, где он сейчас находится, слишком темно. Да и мальчик с прислугой мешают. Если удастся уговорить его отпустить заложников, думаю, мои ребята выполнят свою работу чисто. Постарайся сделать так, чтобы Липницкий открылся.
– А разве есть другой вариант? – усмехнулся Андрей.
– Значит, так, Корнилов! – вновь прогрохотал над ухом голос Коновалова. – Разрешаю тебе прикончить Липницкого. Если этот гад убил моего друга, то он нам живым не нужен.
Андрей брезгливо поморщился. Меньше всего в эту минуту он хотел слышать указания Коновалова. Но судьба решила иначе. Впрочем, генералу всегда было свойственно появляться в нужный момент в нужном месте. Он прижал к себе жену Савина и, самодовольно хрюкнув, поспешил причислить к собственным заслугам принятое Андреем решение:
– Вот видишь, Даша. Я же говорил, что, если уж я взялся за дело, все будет хорошо.
На этот раз Андрей решил промолчать.
«Если удастся выжить, то я не стану отказывать себе в удовольствии разок-другой заехать по его пьяной роже».
Он направился к воротам.
– Подожди, – остановил его Астахов и вытащил из футляра финку. – Неплохая вещица. Практически незаметна. Однажды круто выручила меня...
Мгновение поколебавшись, Андрей взял финку и, сунув ее в ботинок, двинулся дальше.
– Ни пуха, – послышался вдогонку голос Парамонова.
– К черту!
Пересекая двор, Андрей был спокоен. Он знал, что Липницкий не станет стрелять. По крайней мере, до тех пор, пока они не сойдутся лицом к лицу. Переступив лежащий на пороге труп, неспешно прошел в холл. В доме было тихо.
– Эй, Липницкий, ты где?