Запах стоящий внутри повозки не передать словами. Учитывая то, что в туалет все ходили до ближайшего угла, где стояло металлическое ведёрко…
Если ночью рабы жались друг к другу, сейчас они держались поодиночке, максимально далеко, насколько могли.
Один из мужиков прилип к отверстию в брезенте, через несколько часов он отвернулся и тревожно прошептал.
– Почти приехали… Развал…
Все разом замерли, на лицах появилось обречённое выражение.
Можно было спросить, чего все так перепугались и что нас ждёт, но было лень. Если дозорный прав, мы будем в пункте назначения не более чем через час.
Так и вышло.
Сначала я услышал незнакомый голос, кто-то разговаривал за пределами повозки, мы остановились.
Тент в задней части открылся, заставляя глаза слезиться от яркого света.
На нас смотрела незнакомая синекожая физиономия. Ещё один Суори, одет в какое-то подобие доспехов, на поясе меч. Рядом с ним стоит Майа, видимо какой-то досмотр при въезде в загадочный Развал.
– Свежее мясо… Хм… Вовремя. – Одобрительно кивает здоровяк, осматривая нас, как скот на рынке.
А может быть нас всерьёз собираются съесть, кто этих варваров разберёт? Разве в истории человечества не было каннибализма? Был, ещё как был. Не представляю в какой момент один человек решил съесть кусочек другого и ему понравилось, но факт остаётся фактом.
Тент закрылся, я успел увидеть извивающуюся дорогу меж холмов по которой катились три похожих каравана, но без машин. Один был так близко, что можно было рассмотреть усталых тварей, которые тащили повозку.
Но что же за нашими спинами?
Мы двинулись дальше. Постепенно вокруг возникал разнообразный шум, разговоры, крики, рычание тварей, запахи еды. Вставать и смотреть, что происходит за бортом было лень, тем более что каждая доступная для просмотра щель была занята рабами.
Очевидно, мы заехали в какой-то городок и скоро станем ужином для местных людоедов. Перспектива не самая приятная, но в современном мире бывает и похуже.
Современный мир… Смешно.
Ещё через час повозка остановилась в последний раз, больше мы никуда не двигались. Тент спустили, со всех сторон и одним разом. В глаза снова ударил свет солнечного дня. Как только зрение восстановилось, я увидел свой самый худший кошмар.
Вокруг повозки сновали Суори, всюду, куда не кинь взгляд. Десятки, нет сотни синекожих.
Поблизости встали ещё пять подобных повозок, с каждой скинули тент, такие же люди как и мы, которым просто в какой-то момент не повезло, щурились и смотрели по сторонам.
Первое за что зацепился взгляд – это архитектура. Такое ощущение, что город был страшной смесью сербской деревушки и обычного серого городка России.
Бетонные пятиэтажки соседствовали с саманными домиками, улицы узкие и грязные, кое где прослеживаются куски асфальтированной дороги, но их мало.
Мы в бывшем сквере, тут по периметру растут деревья, половина вырублена под заезды для транспорта. Всё пространство вокруг превращено в рынок, только в качестве продукта выступали довольно странные вещи.
Люди, в первую очередь здесь продавались люди. Множество грубо сваренных клеток наполненных рабами. Прилавки и щиты с оружием, где огнестрел если и был, то занимал около двадцати процентов, остальное сугубо острое железо.
Палатки и шатры, яркие надписи предлагали развеять туман над судьбой, всего за несколько монет. Про какие монеты идёт речь я так и не понял, хорошо что само объявление было на русском.
Такое ощущение, что тут продавалось всё что угодно. По центру шли несколько бревенчатых избушек, похоже наскоро сложенные лавки, они расположились чуть дальше, рассмотреть что там продаётся не было возможности.
Вдоль ряда с запертыми рабами прохаживались Суори. Что странно, в основном самки, высокие и статные, синекожие с небольшими клыками. Сопровождали их Суори самцы, вооружённые разного рода железками.
Одежда на дикарях была под стать развитию. Кожа и достаточно хорошая ткань, но видно, что не заводского производства. Одна из таких компаний сейчас приближалась к нашей клетке, я видел это боковым зрением, сидя спиной к идущим.
Дама в сопровождении двух рогатых громил, в солцезащитных очках, одета в кожаную юбку ниспадающую до самой земли и имеющую соблазнительный разрез от середины бедра. Босоножки на каблуках и свободная льняная рубашка дополняли образ беспечной аристократки местного разлива.