Педер вздрогнул и заспанно огляделся.
Мина не стала его дожидаться, но, возвращаясь в комнату для совещаний, услышала за спиной шаркающие шаги.
Когда она вошла, коллеги разглядывали новые фотографии на доске. Мина знала, что они ничего не поймут без ее объяснений. Этой идеей она была обязана судмедэксперту Мильде и Винсенту, благодаря которому в голове Мины зародились первые подозрения. Группа все еще была настроена скептически по отношению к менталисту. Теперь это ненадолго. Он незаменим, и уже доказал это.
Педер вошел следом за Миной и устало плюхнулся на стул. Он тер глаза кулаками, перемещая посиневшие мешки. Коллеги хихикали, глядя на его усы, но молчали.
Мина оглядела аудиторию, остановив на каждом пристальный взгляд. Теперь ей предстояло убедить их в том, в чем сама она почти не сомневалась.
Мина глубоко вздохнула и показала на доску:
— Думаю, Винсент прав. Мы имеем дело с серийным убийцей.
Тишина. Они были в растерянности. Мина это предвидела.
— Как вы знаете, я почти не сомневалась, что на бедре у нашей жертвы вырезана цифра, — продолжала она. — Это навело меня на естественные подозрения и заставило искать цифры и на других телах. Я обратилась за помощью к Мильде из судмедэкспертизы — сегодня, когда навещала ее в связи с трупом, найденным в ящике. С ходу Мильда не смогла припомнить ничего такого, но вскоре перезвонила мне и рассказала про Агнес. Агнес Сеси.
Мина показала на фотографию рыжеволосой девушки, полулежавшей на скамейке в парке. Лужицу крови под ее ногами можно было принять за тень. Девушка была без пальто, несмотря на зиму. Справа от нее на земле лежал пистолет, словно только что выпал из ее руки.
— Снимок сделан в парке Берцелли, возле Китайского театра.
— Что-то не похоже на мюзикл, — пробормотал Кристер и пожал плечами в ответ на полные недоумения взгляды коллег.
Мина перевела палец на другой снимок, с видом прозекторской. Теперь эта же девушка лежала голой на металлическом столе, так, что на ее правом бедре отчетливо вырисовывались три линии — одна вертикальная и две сходящиеся друг с другом в нижней точке в виде буквы «V». Оставалось добавить две горизонтальные, сверху и снизу, чтобы получилась римская «четыре».
— Вот еще одна цифра, как и говорил Винсент, — сказала Мина. — И это то, во что вы не верили и что мы с вами пропустили.
Коллеги дружно вытянули шеи. Теперь все смотрели, во всяком случае, заинтересованно. Изогнутая бровь Рубена красноречиво выражала скепсис. Педер хлопал глазами, стараясь сфокусировать взгляд.
Мина снова показала на фотографию в прозекторской:
— Конечно, это было замечено при осмотре и занесено в протокол вскрытия. Но, с учетом истории Агнес, мы списали порезы на ее психическое нездоровье и не особенно ими занимались.
— Мы решили, что это она сама себя изрезала, и это объяснение все еще не потеряло силы, — скептически заметил Рубен, откидываясь на спинку стула. Он забросил ногу на ногу и раскачивался всем телом.
— Разумеется, такое вполне могло быть, — спокойно согласилась Мина. — Мы с вами видели и более странные вещи. Если бы только еще не это…
Мина показала на другой снимок, а потом — еще на один, в том конце доски, где были фотографии первой жертвы из ящика.
Ничего объяснять не пришлось, снимки говорили сами за себя. Юлия встала и подошла к доске. Еще раз вгляделась в фотографии, на которые показывала Мина.
— Разбитые часы…
Мина кивнула:
— Именно. И у этой жертвы тоже разбитые часы, которые показывают два часа ровно, а часы женщины из ящика — ровно три. Я верю в одно совпадение, но не в два.
Тишина в комнате сгустилась. Каждый старался переварить то, что только что сказала Мина.
— Думаешь, это сделал один человек? — неуверенно спросил Рубен. Теперь он был почти готов прислушаться к версии Винсента.
— А ты как думаешь? — в свою очередь, спросила Мина.
Рубен как будто собирался что-то возразить, но снова закрыл рот. Юлия с серьезным лицом рассматривала фотографии, выставленные Миной.
— Мы должны еще раз пройтись по всему этому с самого начала, — сказала она. — Рассмотреть все до мельчайших деталей. Приготовьтесь к долгому вечеру. Позвоните домой и предупредите, что сегодня не получится вернуться пораньше. Хорошая работа, Мина.
Все закивали. Педер прокашлялся.
— Но если есть жертва под номером три, — начал он, едва ворочая языком от усталости, — и жертва под номером четыре, то этот убийца много чего успел сделать, прежде чем обратил на себя наше внимание, так?
— Вот и я спрашиваю себя о том же, — кивнула Мина.