развитием своих возможностей.
Вы должны быть упорны, но при этом надо оставаться реалистами. Наивный сторонник магии, вероятно, уже уверен: он выиграет в лотерее, вымолит чудеса, он совершенно не намерен с тем же упорством работать ради чего-то, о чем он мечтает. Мне ближе непредубежденный скептик, который, если он уже зашел вместе со мной достаточно далеко, в ближайшее время продемонстрирует экстрасенсорное восприятие, даже без описанных мною экспериментов. Единственный враг, против которого он должен принять меры, — его ограниченность. Он должен научиться, в этой и во всех других областях, спрашивать не «это возможно?», но «как это сделать?». Иначе он будет похож на художника, который страдает дальтонизмом, или на музыканта без музыкального слуха.
Мой опыт говорит, что, скорее всего экстрасенсорное восприятие продемонстрирует тот, кто не является ни скептиком, ни легковером. Это люди, просто открытые всему новому. Они с равной легкостью принимают и объективную реальность, и фантазию, и воображаемое. Они могут расстраиваться и даже переживать трагедию, анализировать и решать проблемы и при этом так же легко перейти в царство воображения, о котором мы говорили во второй главе. Такие люди любят и понимают себя, и они не пугаются того, что может существовать в их подсознании. Им любопытно, что именно происходит в их сознании. Обычно они доброжелательны к самим себе. Исследование собственного подсознания представляет для них удовольствие, и все время, которое они выделяют на это, их сознание остается открытым, благодаря чему информация может свободно течь.
Я полагаю, что те, кто овладел экстрасенсорным восприятием, признают, что в мире — и в сознании — заложено намного больше, чем мы готовы были предположить. Возможно, они еще не верят в это, но они открыты новому, полны желания и готовности поверить.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Перспективы развития сознания
Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце.
Самого главного глазами не увидишь.
Сент-Экзюпери. Маленький принц
За последние годы, выступая в сотнях колледжей и университетах по всему миру, я обнаружил, что молодые люди сегодня ощущают сильный страх. Они боятся «бомбы », насилия, экономического и политического хаоса во всем мире, своего собственного будущего, как в личном, так и в профессиональном плане. «Крескин, — спрашивают они, — на что будет похоже будущее?» Как я уже рассказывал, первое, что я говорю в ответ, — что я не гадалка и не экстрасенс. Я не могу «видеть» будущее. Единственное, что я могу сделать — и делаю, — это сформулировать развитую догадку, о которой я писал в восьмой главе. Обычно они намного точнее, чем «предсказания» самого известного «провидца».
Теперь, когда я сказал это, вот некоторые их моих представлений о будущем.
* Самый значительный прогресс во всем мире
в течение следующих двадцати пяти лет
будет достигнут не в области компьютерных
технологий, генетики или исследований
космоса, а в развитии и использовании мощи
человеческого сознания.
В настоящее время наука о сознании находится в эмбриональном состоянии. Мы были настолько заняты физикой, материальным развитием, что, используя случайную игру слов, даже не помыслили о мысли. Психиатрическое сообщество изо всех сил старается дать определение различным эмоциональным заболеваниям, намного меньше сил отдавая попыткам лечить их разумными, научными способами, которые могут быть проверены и повторены. В лучшем случае профессия достижения ментального здоровья — искусство, в худшем случае — обман, но в любом случае — не наука.
Я полагаю, что все мы находимся на пороге изменений в области ментального здоровья. Мы, наконец, начинаем относиться к сознанию более серьезно, начинаем признавать, что это фактически неизведанная, неиспользуемая, удивительная вселенная, обладающая гигантским потенциалом. И как только мы начнем узнавать и использовать этот потенциал, наша жизнь кардинально изменится.
Искусство жить
Несколько лет назад на шоу Майка Дугласа я попросил, чтобы несколько известных спортсменов и один полицейский встали в двух метрах от подвешенной резиновой трубы и забросили в нее мяч. Каждый из них без труда сделал это по нескольку раз. Тогда я сказал им:
— Если я скажу вам теперь, что вы не сможете бросить мяч через эту трубу, что вы потерпите неудачу в столь легкой для вас задаче, как вы думаете, вы сможете это сделать?»
Некоторые улыбнулись и кивнули, остальные засмеялись и сказали: «Конечно».
Я попросил, чтобы они подумали о чем-то самом тревожном, беспокойном и травмирующем событии в их жизни. Им потребовалось около тридцати секунд, чтобы решить, о чем им следует вспомнить, но наконец, все они уверили меня, что они вспомнили такой инцидент. Я попросил, чтобы каждый из них продолжал удерживать это переживание в памяти и вспоминать о нем, бросая мяч.