Остается молиться вашим богам, чтобы Сеймур гасил ее способности, как и прочие иномирские «ростки»… У современных девушек слишком много грез и зефирных фантазий.
И да, я тоже читал ту чушь, что в Тантале исполняются желания. Опущу подробности, но это… крайне неверная трактовка. И лучше там ничего не желать! Упаси тебя гхарр в это сунуться, Адам.
Что до мисс Рэйвенс, волей судьбы оказавшейся на сеймурской земле, где с законами не так строго… Предлагаю потереть лампу и что-нибудь загадать. Ладно, да, тереть можно не лампу… Уверен, при верном наложении рук все твои желания сбудутся.
П.С. Только не запихивай девчонку в бутылку. Это негуманный пережиток прошлого, ты выше этого!
П.П.С. Я бы пригласил тебя на свадьбу, но, боюсь, нового «вторжения» Эррен не переживет. И так по швам трещит, разрываясь на ровном месте. Г.К.»
Письмо закончилось, искры перебежали с манжет на бумагу и подпалили белый край. Догадки Кольта тлели в судорожно сжатом кулаке. Внутри бурлил протест. Если то, что Адам слышал об этих созданиях – правда, из Иветт выходил какой-то неправильный джинн.
Прошлой ночью Чейз совершенно натурально грохнулся в обморок и провалился в черноту, едва отлепился от сладких губ. Бессчетное множество желаний маленькой мозгоклюйки выжали его досуха. Если кто-то и был джинном, то это, Арх дери, он сам. Причем с пожизненным абонементом на неограниченное количество фантазий!
Он не жаловался, нет. Отдавался в сладкое рабство вполне осознанно, надеясь, что хоть так не придется воевать с ментальным даром Иветт… Он обязан был компенсировать ей кошмары первого раза.
Но все прочее указывало на то, что Грег близок к истине. Она не отсюда.
Сломанная метка проходимца, секретное досье, что папаша Рэйвенс перевозит в чемодане… Пропавшие страницы, иллюзии, вдруг обернувшиеся реальностью и вогнавшие в ужас сира Угля… Вся эта непереносимость сеймурских тоников и зелий с Саци…
И ее «Живи!», забирающееся в холодное ухо и ускоряющее кровь. Вливающее в оцепеневшее мертвое тело жизнь, заставляющее желать этого воздуха, этих запахов, этой земли.
Картинка складывалась пугающая. Вряд ли Иветт догадывается, как опасна для мира и как желанна для всех, кто зачитывался сказками о «желаниях Танталы»! Мало ли кто захочет засунуть ее в бутылку и тереть до беспамятства?
Чейз нервно постучал по столику конвертом и подцепил ногтем перламутровую печать. Лорд Келси приглашал на вечерний прием в свое имение.
Адамиан уставился на обугленный край рубашки. Бездна! Когда он садился читать письмо Грега, одежда была свежей, а в кабинете пахло цветами, а не вулканической гарью!
Растер лицо, поднялся с дивана, прошелся нервно от окна к столу и обратно. Принимая решения, от которых зависело слишком многое.
Что ж, он пойдет на прием и даже уделит внимание юной Эшли, как того жаждет лорд-попечитель. Тот самый, кто имел допуск в кабинеты ректорского крыла! Кто интересовался разработками Горди, основал новый грант для стихийников и созвал талантливых учеников на практику, чтобы приглядеться к их дарам…
Но прежде Чейз обеспечит безопасность Иветт. Недавние приключения показали, что на чутье ищеек и силу тхэров полагаться нельзя.
И еще он немедленно поговорит с одной особой. С той, кто точно знает, как сероглазая девочка с Танталы очутилась в Сеймуре… С ее матерью – известной проходимицей Веера Эмили Харт.
***
Пятый уровень серватория был истыкан гладкими черными столбами, тянущими квадратные головы от пола к потолку. Примерно как зад тхэ-ванского иглобрюха, но с нюансами в плане масштаба. Каждый такой обелиск хранил информацию о перемещениях за многие годы, начиная с первого портала и первого проходимца.
Кто-то изъял из досье Иветт ценную информацию о рождении менталистки… Но теперь Чейз знал, где искать недостающие кусочки.
– Мне нужны данные о перемещениях Эмили Харт, ее личная биография и… вырезки с фото из газет, – монотонно пробубнил, не глядя на молодую регистраторшу. Кинул на стойку читательский с допуском.
Он предпочел бы с глазу на глаз переговорить с «гордостью Сеймура» – предметно, откровенно, с пристрастием. О сероглазом бедствии с вечно прикушенной губой и копной каштановых волос. Но к беседе нужно было подготовиться.
Следующий час Чейз рылся в выданных папках, сверял даты и маршруты по стеклянным «картам переходов», всматривался в данные магического компаса, ставил метки, обозначая важные события.
Хаврана, Саци… Рождение старшей дочери Шарлотты… Затем снова – Хаврана, Хаврана… Это была визитная карточка миссис Харт: не всякий путешественник рисковал отправляться в безмагический мир. Но она всегда возвращалась.