Она вообще чем дальше, тем больше ощущала себя нерадивой студенткой в последнюю ночь перед экзаменом — кое-какие имена слышала, о чем-то со слов тетушки знала, но все же новых сведений оказалось слишком много, чтобы легко уложить их в голове.
В какой-то момент тетушка Гелли, наверное, заметила постепенно захватывавшую Женю панику. Поймала ее взгляд и спросила, понизив голос, но ничуть не боясь, что ее услышит хозяйка дома или кто-нибудь из дам:
— Устала, деточка?
— Немного, — виновато отозвалась Женя.
— Деточка жила уединенно, — объяснила тетушка. — У нее совсем нет привычки к обществу. Дариана, дорогая, мы, наверное, откланяемся.
— Ничего, милое дитя, — дама Дариана ободряюще улыбнулась. — Привыкнуть не так уж трудно. Вы всегда будете желанной гостьей в моем доме.
— Благодарю, — Женя и в самом деле была благодарна и даме Дариане, и ее подругам: ее опасения стать «гвоздем вечера» не оправдались. К ней приглядывались, конечно, однако проявили деликатность и не стали расспрашивать.
Пожалуй, никогда еще Нико фор Виттенц не был настолько дезориентирован после знакомства с девушкой. Стало ли тому виной чужеземное воспитание Джегейль фор Циррент, или же, наоборот, вопреки воспитанию она удалась похожей на женщин своей семьи, не с первого короткого знакомства судить. Но принц оказался прав в одном — эта девушка совсем не похожа на других. Казалось, она вообще не знает, что такое кокетство, но и девичьего стеснения в ней не чувствовалось. Она вела себя… по-дружески?
Прощаясь с барышней фор Циррент и ее тетушкой, Нико знал одно — они обязательно увидятся еще. Он не успокоится, пока не разгадает эту внезапную загадку.
— Очень милая девочка, — заметила дама Дариана, когда экипаж фор Циррентов отъехал от крыльца. Обвела насмешливым взглядом племянника и фор Виттенца: — А вы что скажете, молодые люди? Самое время ловить невесту, пока к ней не пригляделись конкуренты.
— Тетушка, вы бесподобны, — рассмеялся Дастин. — Не знаю, какая из Джегейль фор Циррент получится жена, но ваш дамский кружок она точно дополнит прекрасно. Гарантирую!
— Очень странная девушка, но интересная, — все еще пребывая в задумчивости, проговорился Нико. Опомнился, всей кожей почувствовав пристальный взгляд дамы Дарианы, и торопливо спросил: — Ведь это правда, что она выросла на Огненных островах? И как же фор Цирренты ее нашли?
— О, это весьма, весьма необычайная история, — дама Дариана как-то очень ловко подхватила Нико и Дастина под руки и повлекла их обратно в сиреневую гостиную. — Мы с кузиной Розалией слышали эту историю, можно сказать, из первых уст. Розалия, дорогая, ты ведь меня дополнишь, если я что-нибудь позабуду? Или может, ты расскажешь, а я дополню? Молодые люди заинтересовались милой Джегейль.
Дамский кружок оживился, и ди Ланцэ, усмехнувшись, шепнул на ухо Нико:
— Мы попались, друг. Пока не женят, не выпустят.
— Считай это разведкой, — отшутился Нико. И обратился к его тетушке: — Благодарю, графиня, мы с радостью послушаем. Мне, признаться, было неловко спрашивать у самой барышни…
— Надо же, оказывается, и бравым военным не чужда деликатность, — рассмеялась дама Дариана. — Ну-ну, милый мой Никодес, не дуйтесь. Конечно же, мы расскажем вам о столь примечательной барышне. Розалия?
Дама Розалия довольно улыбнулась, оказавшись в центре внимания:
— Конечно. Вы помните, дамы, а вот молодые люди могут и не знать, как милая Гелли убивалась по брату. Арбальд фор Циррент был романтическим молодым человеком, о да, весьма романтическим. Бредил дальними странами и в шестнадцать лет вступил в Колониальный корпус. Прибыв на Огненные острова, он вызвался участвовать в опасной вылазке или экспедиции, — она развернулась к Дастину и Нико: — Как вы называете такие авантюры, из которых невелика надежда вернуться?
— По-разному, — хмыкнул Нико. — В зависимости от обстоятельств.
— Что ж, пусть будет экспедиция. Суть в том, что отряд не вернулся, и всех в нем сочли погибшими. Между тем Арбальд был только ранен, и его подобрала девушка из маленькой, затерянной в дебрях деревни. Она была очень красива и понимала наш язык — бывают же совпадения, отец этой доброй девушки был родом из Андара, моряк, однажды чудом спасшийся с разбившегося о рифы корабля. Впрочем, к тому времени он давно умер, так что Джегейль не знает, кем был ее дед с материнской стороны.
— Почти наверняка простолюдином, — вмешалась дама Дариана, — и вряд ли желавшим вернуться в Андар. Раз он прожил среди дикарей так долго, что успел научить дочь родному языку… К слову, Джегейль так мило вспыхивает, когда жителей Огненных островов называют дикарями, что я, пожалуй, попытаюсь отвыкнуть от этого слова.