Адам с пылающими щеками спрятался за стойки...
Таня впервые увидела, как тренируется Адам, хотя он наблюдал её тренировки довольно часто. В эти моменты она, словно черпая силы от его взгляда, с удвоенной энергией крутилась на брусьях, делала "фляки" на бревне, буквально летала над гимнастическим ковром в "вольных". Сейчас, увидев как изгибается гриф штанги на спине Адама, когда он с перекошенным гримасой предельного напряжения лицом вставал из седа... она испытала тревогу за него.
- Сколько весит штанга, с которой ты сейчас приседал?- спросила Таня, когда они с Адамом вышли из здания спорткомплекса и направились к автобусной остановке.
- Сто восемьдесят,- спокойно без всякой рисовки ответил Адам.
- Ужас! Наверное, такие нагрузки очень вредны для позвоночника?
- Когда я смотрю, как ты тренируешься, мне кажется, что если упадёшь, то расшибёшься насмерть!- довольно резко ответил Адам. Он был недоволен, что Таня сделала его мишенью для шуток. Как любой чеченец он болезненно реагировал даже на беззлобные подтрунивания.
- Ты что обиделся, что я к тебе пришла в зал?... Ну, перестань... ты же приходишь к нам.
- Как ты не поймёшь, что это совсем не одно и то же!- здесь чеченская логика шла вразрез с русской.- А почему ты сегодня так рано освободилась?- он с подозрением взглянул на Таню.
- Да...- Таня недовольно поджала губы.- Представляешь, меня сегодня Олег Аркадьевич с тренировки прогнал.
- Как прогнал?
- Ну, он подумал, что я ногу травмировала, а у меня так пустяк... Просто опорный не шёл.
- Правильный у тебя тренер,- рассудил Адам.
В подошедшем автобусе было много народа, и Адам предложил подождать следующего. Таня согласилась, хотя она любила эти совместные поездки в автобусной тесноте, когда он буквально ограждал её от напиравших со всех сторон пассажиров. Рядом с ним она всегда чувствовала себя легко и уверенно...
Июль 1975
Городской пляж на Сунже в жаркие летние дни кишел народом. В городе преобладали две нации русские и чеченцы, но на пляже абсолютное большинство всегда составляли русские. Что касается чеченок, то их здесь не наблюдалось вовсе, купались и загорали только девушки, девочки и женщины славянского происхождения. Не видно было на пляже и чеченцев старшего возраста, да и средних лет насчитывалось не много. Зато чеченских парней и подростков здесь было едва ли не больше чем их русских сверстников. Большинство из них приходили сюда не столько с целью окунуться в прохладную воду, поваляться на мелкой речной гальке, сколько... разглядывать загорающих здесь женщин... русских женщин. С детства чеченцы воспитывались в обстановке строгого разделения полов, где даже обнажённую выше локтя женскую руку, не говоря уж о колене запрещалось лицезреть. Лишённые даже малейшей возможности видеть тела своих женщин, девушек, девочек, они здесь пытались компенсировать недостаток этого "витамина", столь же необходимого мужской нервной системе и организму, как и витамины биологические. На пляже молодые страстные чеченцы буквально пожирали глазами выставленные напоказ достоинства женщин другой нации... нации, которую подавляющее большинство их с рождения привыкли считать своим самым страшным врагом. Они ненавидели этих женщин, но не смотреть на них они просто не могли...
Появление на пляже Адама и Тани не осталось незамеченным. И то, что чеченец пришёл с русской девушкой, и, конечно, необычные физические кондиции юноши и девушки... Адам стеснялся этих откровенных, оценивающих его глаз, особенно женских. Едва он снял рубашку и брюки... Больше всего Адам стеснялся своих ног. Они казались ему чересчур волосатыми. Но, конечно, не волосатость, а мощь этих литых столбов приковывали к ним взгляды всех близлежащих и проходящих. Ноги для штангиста это основа основ, от их силы и силы спины в первую очередь зависит результат. Таня, напротив, оставшись в купальнике, ничего и никого не стеснялась, хотя и на неё, гибкую как молодая лоза, смотрели во все глаза... Она постелила одеяло, разложила вещи и пошла к воде – стояла тридцатиградусная жара и хотелось скорее окунуться.
Она красиво и легко поплыла классическим кролем – сказывалась всесторонняя спортивная подготовка. Адам кинулся в воду как в бой и поплыл следом энергичными саженьками. Он не умел плавать технично, но огромная физическая сила с лихвой компенсировала этот недостаток. Где-то недалеко от середины водоёма глубина резко уменьшалась и Таня, преодолев впадину, встала на этой "косе". Вода едва доходила ей до груди. Здесь уже находилось несколько человек, тех, у кого хватило сил умения и смелости преодолеть более ста метров глубины и гордо посматривать на берег и плавающих вдоль него прочих купающихся.
Адам подплыл к Тане. Взглядом он выражал недовольство, что она одна, не дожидаясь его, приплыла на эту отмель – женщины сюда заплывали редко. Вокруг стояли одни парни и мужчины. К тому же это были почти сплошь русские – вода не стихия чеченцев и приличный пловец среди них редкость. Адам и здесь почувствовал себя не совсем комфортно под взглядами, в которых читалось неодобрение того, что он сопровождает русскую девушку.
- Поплыли назад... на берегу посидим,- тихо обратился он к Тане.
Блаженствующая в воде Таня не сразу осознала, что чувствует Адам. Потому она согласилась после некоторого раздумья. В отличие от него она была раскована и весела.
- Хорошо... давай на перегонки, догоняй!...
Адам не догнал стрелой разрезавшей воду Тани, но с облегчением вздохнул, когда они оказались на берегу. Таня, по бронзовому от загара телу которой стекали жемчужные капли, грациозно и легко добежала до своего одеяла и красивым прыжком на руки опустилась на него, животом вниз, подставив красиво прогнутую спину солнцу, и не менее "горячим" взглядам. Впрочем, её спортивная фигура привлекала не всех. Для многих рано достигающих половой зрелости горских юношей куда более притягательным магнитом являлись дебелые русские женщины постарше. Сочные, объёмные груди, бёдра, животы притягивали их взоры в первую очередь.
- Когда у тебя вступительные экзамены?- Таня, видя скованность Адама, пыталась отвлечь его разговором о предстоящем поступлении в институт.
- Шестнадцатого первый... сочинение,- ответил Адам, косясь по сторонам.
- Боишься?
- Чего бояться? Ерунда. Шпор наберу, сдую как-нибудь.
- Ну, ты даёшь,- рассмеялась Таня, поворачиваясь на бок, круто выгнув бедро.- А если поймают?
- Кого?... Меня?... Кто!? – Адам мрачно усмехнулся. Чтобы я мастер спорта и не поступил в наш университет?
К этому Адам мог бы добавить, что он не просто мастер спорта по тяжёлой атлетике в семнадцать лет, что само по себе редкость, а надежда всего чеченского спорта, и что никто просто не посмеет не принять его в местный ВУЗ. Но Адам, конечно, этого не сказал, ибо тогда пришлось бы объяснять столько нюансов закулисной жизни Чечено-Ингушетии. Об этом болтать нельзя, да и не поняла бы Таня, по воспитанию обыкновенная советская девочка всех сложившихся здесь условностей, специфики и своеобразного кодекса чести.
- Нет, Адамчик, а я бы вот так не смогла. Как можно совсем не готовиться к экзаменам. Меня бы мама убила. Шпоры... ужас. А если поймают, я так со стыда сгорю.
- А меня и ловить не станут,- спокойно ответил Адам, одновременно отвечая на приветствие какого-то чеченского парня в длинных семейных трусах, лениво прогуливающегося вдоль берега. Он нагло разглядывал женщин. На Тане он тоже остановил свой тяжёлый "чеченский" взор, который тут же перехватил пристальный прищур Адама. Парень отвёл глаза и пошёл дальше.
На пляж они пришли после настоятельных уговоров Тани. У чеченцев не было такой неуёмной тяги к загару как у русских. Они, наоборот, старались сохранять кожу как можно более белой. Но Адам не мог отпустить её одну в такое место. Она это понимала, и ей это льстило.
Отвлечь Адама разговорами об экзаменах не удалось. Тогда Таня заговорила о предстоящей в конце лета поездке Адама на молодёжное первенство их спортобщества: