Анари обернулась со спокойной готовностью ко всему.
– Чем могу помочь, Манфорд?
– Отнеси меня к боевому меку. Хочу убедиться, что он ничуть не опасен.
– Он не опасен, – сказала Анари.
– Я хочу его видеть.
Больше ни о чем не спрашивая, Анари подхватила его и понесла по коридору. Лифт опустил их в трюм корабля, предназначенный для содержания преступников, отправляемых в изгнание.
Мек, по-прежнему закованный, стал еще беспомощнее. По предложению священника Хариана нижнюю часть корпуса машины отсоединили, ноги отняли, остался только торс с руками и головой… некое подобие самого Манфорда. Для пущей безопасности на время перелета ужасное создание приварили к палубе.
Мек повернул голову и посмотрел на Манфорда. Даже без нижней части, с дезактивированным оружием, не в состоянии передвигаться, боевая машина выглядела устрашающе.
Манфорд обернулся к мастеру меча.
– Оставь меня с ним. – Анари выразила сомнение, но он настоял на своем: – Я верно оцениваю опасность. Мне ничто не грозит. Я ведь не бессильный инвалид.
Она помедлила и вышла.
– Я буду рядом.
Манфорд продвинулся вперед на руках, оставаясь вне пределов досягаемости робота. Хотя машина и не пыталась напасть на него, она, возможно, походила на хищника, ждущего в засаде… или полностью признала свое поражение.
– Я тебя презираю. Презираю все мыслящие машины.
Боевой мек повернул к нему свою пулевидную голову. Его оптические сенсоры блеснули, но машина ничего не ответила. Она походила на онемевшего демона.
Манфорд думал о своих предках на Мороко. Все население планеты за один день погибло от чумы, распространенной машинами. И Мороко превратилась в покойницкую: тела лежали там, где упали, города опустели. Машины собирались подождать, пока тела сгниют, и забрать себе вымершую планету. Предки Манфорда выжили только потому, что в тот день отсутствовали…
– Ты поработил человечество, – сказал Манфорд роботу, – а теперь я сделал рабом тебя.
Боевой мек по-прежнему ничего не ответил. Очевидно, военные модели были неразговорчивы.
Манфорд посмотрел на машину. Он думал о том, что и сам мог бы получить искусственные ноги, сращенные с ним искусственные придатки с нервами, с мышцами, действующими, как у этого мека. Он вспомнил, как блестели глаза ученых, которые ему это предложили. Они заблуждались и были наивны… человек по имени Птолемей и этот его коллега… Манфорд забыл имя второго исследователя, хотя помнил, как тот кричал, сгорая заживо. Эльчан… кажется, так?
Почему ученые считают, что всякую слабость нужно не принимать, а исправлять? Манфорд понимал, что мог снова стать здоровым… и больше всего его пугала сила соблазна.
Он смотрел на боевого мека, зачарованный и испуганный.
– Мы тебя победим, – сказал он и тут же моргнул. – Уже победили.
Он словно убеждал в этом не робота, а себя.
Манфорд ненавидел собственную зачарованность мыслящими машинами. Напоминая себе, какие ужасы эти искусственные чудовища обрушили на человечество, он всегда сможет противостоять искушению, но он понимал, что другие, возможно, не так сильны.
Джозеф Венпорт своим демонстративным использованием мыслящих машин продолжает манить человечество к пропасти. Манфорд не позволит продолжать это! Люди дорого заплатили за спасение, и он не может допустить, чтобы все было зря.
– Мы тебя победим, – снова произнес он хриплым шепотом, но на боевого мека это не произвело впечатления.
Не сказав больше ни слова, Манфорд быстро покинул помещение. На этот раз он не позволил Анари нести его.
Одни голоса, которые я слышу, несут великую мудрость, а другие только отвлекают. И нужно очень осторожно выбирать, к каким голосам прислушиваться.
Еще до того как борьба с ядом изменила ее мозг, Анна Коррино умела слышать голоса людей, которые не обязательно были рядом с ней. Девочкой она часто говорила об этих голосах и повторяла их советы: учителя и придворные-советники считали этих «воображаемых друзей» детскими фантазиями.
А вот леди Оренна была к ней внимательнее; девственная императрица понимала Анну лучше всех при дворе. Сплетники находили близость этой пары странной, ведь у Оренны были основания не любить незаконную дочь своего мужа, но пожилая женщина не стала наказывать невинную девочку за недостойное поведение императора Жюля Коррино.
Когда Анне было всего двенадцать, леди Оренна сказала ей:
– Я нашла новые сведения о твоей настоящей матери. – Анна не знала наложницу императора, которая исчезла вскоре после родов. – Бриджит Аркеттас была не обычной наложницей – в жилах твоей матери течет кровь россакских колдуний. Это значит, милая Анна, что ты особенная. У тебя могут быть способности, которых мы не поймем. – Оренна улыбнулась. – Поэтому я не стала бы исключать возможность звучания голосов в твоей голове.