Глава 4
Джип стоял во дворе, впритык к дому. Прохор едва втиснулся в узкое пространство между машиной и стеной, чтобы пройти к крыльцу, на котором стоял Пушкарь. Одной рукой этот тип почесывал живот, а в другой подносил ко рту жареный пирожок.
Калитку открывала Инна, она и вела Прохора в дом. Пушкарь нехотя посторонился, пропуская их.
Дом небольшой, но прихожая не показалась Прохору тесной, и каминный зал немаленький. Камин большой, выложен из крупных камней. На стене — оленья голова, на полу — медвежья шкура.
— Отец из геологической экспедиции привез, — уныло сказала Инна, косо глянув на Пушкаря, который встал в дверях.
— Дочке рога привез, в приданое… — сказал он. — Для мужа.
— Очень смешно, — буркнул Прохор.
— Вместе можете посмеяться. А я пока съезжу кое-куда. Ненадолго… Ворота открой!
— Я открою! — засуетилась Инна.
Она открыла ворота, Пушкарь выехал со двора, рванул вдоль по улице. Прохор помог ей закрыть ворота и сказал:
— Я лопату вернул.
— Я видела, — кивнула она, глянув на лопату, которая стояла у калитки с внутренней ее стороны.
Еще Прохор принес ее обрез, но о нем говорить не стал.
— И Пушкарю сказал, что тебя в обиду не дам.
— И что?
— Значит, сдержу слово.
— Ну да.
— Тебе нечего бояться.
— Ага!
— Зачем ты поперлась за мной?
— Ну, интересно стало…
— Любопытной Варваре нос оторвали. Вместе с головой.
— Варвару видела, а голову — нет.
— А я и голову видел… Меня тоже могли за это убить.
— Тебя?
— Я, в отличие от тебя, ни за кем не подсматривал, — угрюмо усмехнулся Прохор. — Просто оказался не в то время не в том месте… Сначала бандиты хотели меня убить, а потом взяли к себе.
— Зачем?
— Им нужна была моя помощь.
— Хочешь сказать, что ты отбываешь трудовую повинность? — с усмешкой спросила Инна.
— Не веришь. Понимаю.
— Что ты понимаешь?
— Ты можешь пойти к участковому и сдать нас.
— Да? А потом меня изнасилуют. И сожгут в этом доме.
— Не исключено.
— И родителям достанется.
— Может быть.
— Ты такой же, как и этот! — Инна кивнула в сторону ворот.
— Ты сама пошла за мной. Сама нарвалась. Но в обиду я тебя не дам.
— Да, я видела… Он бы меня убил, если бы не ты, — кивнула Инна.
— А ты здесь одна, значит, живешь?
— Чай будешь? — спохватилась она.
— Не откажусь.
В доме была кухня — крохотная, не развернуться, поэтому чай Инна подала в каминный зал. И чай, и давно уже остывшие пирожки с капустой.
— Сама пекла?
— Утром.
— Вернуть бы это утро, — мрачно усмехнулся Прохор.
Поверни время вспять, он бы не пошел сегодня на рынок с дядей Митей. И не попал бы впросак. Сидеть бы сейчас дома, бить баклуши. А еще лучше, на дачу отправиться…
А если бы еще на два года назад вернуться, он бы «откосил» от армии. И занялся бы бизнесом. Может, и разбогател бы за два года. Под одной крышей с Лидой. Не ушла бы она от него, если бы он остался дома. А что сейчас? На мели Прохор, ни копья за душой.
— Еще чаю? — спросила Инна, когда его кружка опустела.
— Лучше водки.
— Самогон есть, — сказала она, настороженно глянув на него.
— Обойдусь, — мотнул он головой и неожиданно добавил: — Если что, держись за меня. Мы с тобой в одной лодке.
— И куда мы плывем? — с интересом посмотрела на него Инна.
— Плавает знаешь что?.. Вот и мы с тобой плывем… В проруби…
— Лучше с тобой, чем с твоим Пушкарем.
— Не знаю…
Прохор закрыл глаза и не заметил, как задремал.
— Подъем! — разбудил его громкий голос Пушкаря.
Прохор открыл глаза и уставился на него. Инны рядом с ним не было. Что, если сбежала?
Пушкарь с грохотом поставил на стол две бутылки водки.
— Боевое крещение твое обмывать будем… Ин-на, стаканы давай!
В комнату вошла Инна со стаканами в руках, поставила их на стол и как-то умоляюще посмотрела на Прохора. Она боялась Пушкаря и не хотела становиться его жертвой. А остановить произвол мог только Прохор.
— А почему два? Себе тоже давай!
— Я не хочу.
— Ин-на, не зли меня!
Инна кивнула, ушла. Пушкарь откупорил бутылку, наполнил стаканы.
— Давай! — Он выпил, не чокаясь.
И Прохор повторил за ним, осушив свой стакан до дна. А чуть позже появилась Инна. Она принесла и стакан, и закуску — нарезанную кружками копченую колбасу.