— А что ходить вокруг да около? Ты мне нравишься, — нравлюсь! Внутри фейерверк. Сразу же одергиваю себя. Вот я придурок. Бесконечный! – А я нравлюсь тебе, — а он проницательный. Как догадался? – Так что… всё ясно.
Ага. Тёма, ты зря размечтался. Никакого предложения руки и сердца и заверений в вечной любви. Нет, мне это конечно не нужно, но… Выглядит сейчас это так, будто меня покупают на базаре, еще и торгуются. Черт, и я же типа натурал. Да кого я обманываю? Сейчас отдал бы многое, только бы Ян продолжил. Никакой я не натурал. Я гей. Самый настоящий. Правда, у меня есть смягчающее обстоятельство: рядом с Яном любой таким станет. Но так просто сдаваться я не намерен:
— Лично мне ничего не ясно.
Ян хмурится, не ожидая от меня никакого сопротивления. Потом тянется ко мне. Видимо прояснить своим особенно действенным способом. Как же. Останавливаю его.
— Тёма, — сквозь зубы говорит он. – Ну и что ты хочешь?
Кажется, я явно слышу раздражение. Таки довел его, нашего Снежного Короля.
— Что значит «будешь со мной»?
— А что, по-твоему, это может значить?
— Понятия не имею, — невинно хлопаю глазами я. – Поясни.
Он едва не рычит:
— Это значит встречаться! Это тебе понятно?
— Эм, — прикусываю губу. – А поподробней?
— Поподробней? – он сейчас убьет меня. – Это значит быть вместе!
— Ян, — придаю лицу невинное выражение. – Ты предлагаешь мне быть твоим парнем?
— Нет! – выплевывает он. – Уже нет! Передумал!
Парень встает, несется к выходу. Черт. Перегнул я палку. Нужно исправлять! Я кидаюсь за ним. Но стоит мне встать, как голова напоминает о себе. Перед глазами все темнеет. С тихим оханьем я оседаю на пол. Зажимаю рот, потому что к горлу подступает удушливая тошнота.
— Тём, — встревоженный голос. Меня обнимают. – Плохо? Что мне сделать?
Я нравлюсь Яну. Действительно нравлюсь. Это отодвигает на второй план мое состояние. Невозможно так искренне сыграть.
— Принеси воды, пожалуйста.
Через тридцать секунд холодная жидкость стекает по моему горлу, остатки я просто выливаю на голову. Легче. Слабо улыбаюсь Яну:
— Все хорошо.
— Я вижу, — он напряженно вглядывается в мое лицо. – Ты белый, как снег.
— Это пройдет. Я… хочу прилечь.
Легкая улыбка, мне помогают встать, ведут в спальню, заботливо зашторивают окна, накрывают уютным пледом.
— Ян, — хватаю его за руку. Почему у меня такое ощущение, что где-то зарыта собака? Фальшь. Она есть. Ян лукавит, но не могу понять где. – Ян, ты не обманываешь меня?
— Нет, — помедлив, говорит он. – Ты мне, и правда, нравишься. Но ты должен понимать, что для меня отношений без секса не существует.
— Хорошо…
Это я говорю?! Нет, я точно ударился головой. Ах, да, так же и есть. А еще я тронулся головой, потому что шепчу:
— Только ты не торопись.
И Ян обещает мне это.
Январь. Часть 3
21 января
Быть парнем Яна круто. Само ощущение. Если бы кто-то об этом знал, то наверняка сошел бы с ума от зависти. Но об этом никто не знает, кроме нас двоих. Да и вообще, мне кажется, Ян иногда об этом забывает, слишком ретиво исполняя роль хозяина на публике.
Я провел у него целую неделю, постепенно приходя в себя. Анализы у меня были хорошие, организм молодой, так что головные боли вскоре перестали меня беспокоить. Когда я оказался дома, стало как-то не по себе. Во-первых, я почти сразу же стал скучать по Яну. Во-вторых, моя собственная комната не казалась мне такой комфортной, как раньше. Взять хотя бы подушку. Я так ее любил, так высыпался на ней. А в первую ночь мне казалось, что она набита песком. В-третьих, к хорошему быстро привыкаешь. Готовить кроме меня и папы, который вечно на работе, было некому. И еще много разных раздражающих мелочей.
Поведение Яна было непредсказуемым. То он сдержан, то порывист. То опьяняющая близость, то приличная дистанция между нами.
Он по-прежнему заставлял меня заниматься. Терпеливо учил со мной уроки, растолковывал мне непонятные темы. Когда я отвлекался, то мог получить легкую оплеуху. Типа, не забывайся.
Поцелуи, объятия между нами были редки. Тем не менее, каждый раз они были сногсшибательными. Вдох, наши тела встречаются. Второй вдох и я прихожу в себя. Наполовину раздетый, с истерзанными губами, с красными засосами на шее. Будто провалы во времени, в памяти, в общем, везде.
Сегодня Ян уехал из школы без меня. Гордо спускаюсь по лестнице. Мне же все равно. Марат, издеваясь, толкает меня. Спотыкаюсь и упал бы, если бы не один из его прихвостней, который ловит меня. Смеряю всех этих придурков взглядом, полным презрения. Они гогочут мне вслед.
Вечером получаю от Яна смс: «Много дел. Спокойной ночи, котенок».
Не отвечаю.
22 января
— Ты надулся?
— Нет, — равнодушно пожимаю плечами. Если честно, то я совершенно не надувался. И сейчас я занят решением крайне занимательного примера по алгебре.
Ян наклоняется. Чувствую запах его туалетной воды.
— Я не обязан перед тобой отчитываться.
— Да все нормально, — отмахиваюсь я. – Тут какая-то ошибка. Если взять значение икс больше или равным единице…
— Тёма, ты уравнение не так переписал, — лишь взглянув на мои каракули, говорит Ян.
Точно, пропустил квадрат у икса. Тогда все сходится.
— И впредь отвечай на мои смс, — бросает парень, перелистывая страницу учебника.
Конечно, хозяин, как скажете, хозяин.
Сегодня вечером опять «забываю» ответить.
24 января
Воскресенье. С некоторых пор я их ненавижу. Как и субботы. Ян не объявляется.
25 января
Яна нет. А я получаю двойку.
29 января
Его нет. Не выдерживаю. Набираю смс: «Все нормально?». Конечно, мне никто не отвечает, хотя доставка есть.
Через час отправляю еще одно сообщение: «Ян, отзовись».
Тишина.
Чертов придурок. Специально меня провоцирует!
Вот не буду больше писать. Никуда он не денется.
Два часа спустя набираю: «Ответь мне!». Ведь, вроде как два сообщения ушло, нужно третье. Оно тоже отправлено в пустоту.
30 января
В дверь звонят. Я тру глаза, отрываясь от подушки. Суббота, восемь утра, мать вашу! Ну и какого черта? Кто там приперся? И почему папа не открывает? Уже ушел на работу? Бреду открывать, совершенно не ожидая увидеть Яна. Замираю на пороге. Разглядываю его такого красивого, такого желанного. Не сдерживаюсь, кидаюсь к нему. Он подхватывает меня одной рукой, чуть приподнимая, буквально заносит в квартиру и закрывает дверь. Потом отстраняется: