— Рассердятся?! Они никогда это не примут!
— Но они должны!
Ее глаза на мокром месте, но гнев и страх во мне слишком сильны, чтобы испытывать жалость. Я тычу указательным пальцем ей в лицо.
— Вы с Ромео, вы… Зашли слишком далеко! Тебе четырнадцать, Джульетта! И ты знаешь этого мальчика всего два дня! Два чертовых дня!
Она фыркает и скрещивает руки на груди, обиженно поджимая губы.
— Для настоящей любви не существует преград.
Я хватаю ее за плечи и толкаю на стул. Затем подтягиваю еще один и сажусь напротив. Глубоко вздыхаю. Нужно успокоиться, ведь мои гневные тирады сделают только хуже. А мне нужно, чтобы она меня слушалась.
— Джульетта, — начинаю я, стараясь звучать мягче. — То, что вы сделали, не что иное, как трагедия. Я тебе скажу, что будет дальше — Монтекки и Капулетти будут винить друг друга во всех смертных грехах, и вражда распалится с новой силой. Если хочешь всё исправить и прожить со своим Ромео долго и счастливо, держи всё в тайне так долго, как сможешь. У нас с Бенволио есть план…
— Что за план?
— Долгая история. Главное, пока я не скажу, что пора, никому не говори про ваш брак. Ты меня поняла? Никому!
Глава 18
Наступает долгая пауза. Затем Джульетта по-детски вздергивает подбородок.
— Я поняла тебя, Роз. Но и ты пойми — дело сделано. Мы с Ромео скрепили нашу любовь и наши судьбы клятвами. А еще…
Она закусывает губу, и ее поза смягчается. Румянец окрашивает щеки. Она судорожно сглатывает ком в горле.
— Я хотела… — продолжает она дрожащим голосом. — Я надеялась, ты мне кое-что объяснишь… Ну… В общем, про первую брачную ночь. Я не знаю, что делать!
Она выпаливает свое признание, а мне хочется биться головой об стену. О чем она вообще думает?
— Пожалуйста, Роз. Ты же учишься у целительницы и должна хоть что-то об этом знать.
Я горько усмехаюсь.
— Мне нужно понять, чего Ромео ждет от меня, — скулит Джульетта. — Что мне делать… и чего не делать?
Она звучит почти умоляюще. Я ерзаю на стуле, немного сбитая с толку ее просьбой.
— Ох, Джули. Я знаю, что будет происходить, но… Как тебе описать? Просто механику этой... процедуры? Я могу тебе объяснить, что, куда и почему, но это вряд ли имеет отношение к романтике и … к удовольствию.
Ее глаза вспыхивают, и она энергично кивает.
— Про удовольствие я знаю, да! Судя по тому, что я слышала от матушки и кормилицы, на брачном ложе можно получить массу удовольствия. Если поцелуй Ромео как-то похож на то, что будет дальше, то всё не так уж плохо.
Я вспоминаю про так и не случившийся поцелуй с Бенволио и ощущаю совершенно неуместный укол зависти.
— На самом деле, — говорю я, — тебе не о чем беспокоиться. Просто доверься Ромео, как бы дико это не звучало. Он знает, что делать.
— Ты думаешь?
— Ну, он красивый мужчина, в конце концов…
Джульетта в ужасе, и я мгновенно сожалею о сказанном.
— Хотя, возможно, он тоже девственник! — быстро лгу я. — Просто с мальчиками такие вещи обсуждают охотнее. Да и его друзья наверняка ему всё объяснили.
— А мне будет больно, ты не знаешь?
— Будет, но только в первый раз. И, если Ромео будет думать не только о себе, но боль может быть не самой сильной.
— А мы сможем зачать ребенка с первой попытки?
— Возможно. Это зависит от твоего цикла, уровня фертильности…
Джульетта широко улыбается.
— Младенец Монтекки в утробе Капулетти. Как это чудесно! Разве это не положит конец вражде?
Я молчу. Буквально что угодно могло бы положить конец этой вражде, но впереди всех нас ждет только бездна слез и насилия, если только мы с Бенволио не успеем всё сделать вовремя.
Глава 19.Бенволио
За час до полудня я встречаю Меркуцио как раз по пути в «Землеройку» и не могу не восхититься его стойкостью. Он крайне убедительно делает вид, что пребывает в прекрасной форме — ведет пеструю банду своих дружков, которые толкают и проклинают каждого, кто подвернется им под руку.
Но живо я представляю, как кружится его голова после вчерашнего пьянства, а сердце жжет из-за того, что он отверг Розалину. Я, должно быть, ужасный друг, но будь я проклят, если не признаю, что благодарен ему за его дурость.
— Бенволио, а вот и ты! — кричит Меркуцио. — Отлично, тебя я нашел. А куда делся Ромео, черт его дери? Он так и не добрался до дома?
Я качаю головой.
— Нет, не добрался, я говорил с его слугой.
— Неужто наш друг всю ночь плакал под окнами прекрасной Розалины? — скалится Меркуцио. — Эта жестокая девчонка сведет его с ума.
На миг я сжимаю кулаки, рассерженный его небрежным тоном, но боль в его глазах настолько явная, что я смягчаюсь. Кажется, Розалина свела с ума вовсе не Ромео.