- На выход, - приказал доктор моим родителям, которые не хотели меня отпускать.
- Малышка, ты теперь с нами?
- Я не умру, - подтвердила я.
- А вы молчите. Вам нельзя говорить. И волноваться тоже.
Волноваться? Что-то с детьми. Это точно. Из-за чего же ещё я могу волноваться, как не из-за детей?
- Дети? – болело всё. Когда же это кончится?
- Всё хорошо, - это было последнее, что я услышала, вновь падая в небытие.
- Где же Андрей? – мама тормошила папу в коридоре, снова и снова набирая номер моего мужа. Женский голос, противный до ужаса, отвечал, что он находится вне зоны. Где же эта зона – спрашивала я её обычно, а она тупо отмалчивалась и снова повторяла – вне зоны. Андрей ушёл примерно 3 часа назад. И завтра не придёт. На домашний не отвечает.
- У меня сейчас батарейка сядет, - пожаловалась мама.
- Я свой дома забыл, - развёл руками папа.
- Надо позвонить Лене. Пусть она Андрею попробует дозвониться.
А Андрей, как всегда во время, потерял телефон. Он не помнил, где мог его оставить и не знал наизусть номера моих родителей. Но зато нашёл номер больницы. Позвонил спросить как я. Ему ответили, что также. Поехал по магазинам, вечером опять позвонил в больницу, получил такой же ответ и пошёл спать. Днём, как и обещал, пришёл навещать меня. Интуиция говорила, что сегодня всё будет хорошо. Он купил мои любимые розы, и в приподнятом настроении шагал к зданию больницы. Ему показалось, что из дверей выбежала Вика в слезах, за ней Женька. А может и не они. В честь чего им плакать?
В палате медсестра застилала постель. Больше никого не было.
- А где девушка, что была здесь?
- Не знаю. Больше здесь никто не лежит.
В сердце противно кольнуло. Неужели? Он побежал к посту дежурной медсестры.
- Какая палата?- сразу поинтересовалась она.
- 7, - не задумываясь сказал Андрей.
- Мне очень жаль. Эта женщина умерла вчера.
Андрей скатился по стенке, медсестра удивлённо посмотрела на него.
Какая странная штука, жизнь. То преподносит сюрпризы, то ставит под ножку, гладит и тут же толкает. Что такое судьба? Когда-то мы с Андреем спорили на эту тему, придя к выводу, что никогда не узнаем, что же она на самом деле. А что такое счастье? Для каждого своё, - ответите вы. Для меня счастьем было бы счастье моих детей – со мной ли, без меня – всё равно. Главное, чтоб они были счастливы. И родители. И Андрей. Для Андрея бы счастьем было тоже самое, если бы я была здорова. А сейчас он грел в руках розы, а в мыслях мелькали моменты нашей жизни.
«Как ты могла меня бросить? Мы же всегда должны быть вместе. Я же чувствовал, что всё хорошо. Или между нами больше нет той связи, которая соединяет половинки? Если люди любят друг друга, то умирают друг за другом в течение года. Это любовь. Я так хочу быть с тобой. Я сделаю всё, но мы будем вместе. Жизнь без тебя не жизнь», - Андрей в своих раздумьях не замечал, как медсестра трясёт его за руку. Потом поднял глаза.
- Вам плохо? Кто она вам была? Родственница, да? Но ей же было нельзя рожать, возраст уже. Но ребёнок жив, его уже забрали те, для кого она была суррогатной матерью. Вы их родственники или её?
- Что? – Ленка подбежала, плачет и улыбается:
- Я их видела. Такие классные. Похожи на вас. Глаза Наташкины, а улыбка твоя.
- Девушка, дети ещё не умеют улыбаться, - поправила медсестра.
- Я же видела. Вы сами посмотрите, мальчик будет Казановой, а девочка скромная, но красавица. Андрей, а почему ты не у Наташки?
- Где?
- Так её в палату перевели. Правда, меня к ней не пустили. Вика побежала в магазин покупать чего-то. Родителей пускают, но буквально на 10 минут. Я думаю, тебя тоже пустят.
Андрей поднял глаза на медсестру.
- Что вы на меня смотрите? Из 7 палаты женщина умерла.
- Андрей! У неё палата была 7-а. Реанимационная, - улыбнулась Ленка. – А теперь она в 15. Иди, а я пойду к Денису. Кофе пить.
- Наташка.
- А? Красивые цветы, - я улыбнулась. По щеке пробежала слеза, как же я рада его видеть.