Если я предполагала, что теперь, когда закончилась учеба, Краснов и Лазарева станут общаться меньше, то я сделала неверные выводы об их отношениях. Они виделись каждый день, ходили везде вдвоем и вечно были в превосходном настроении, в отличие от меня, чье настроение не поднималось выше отметки 'хуже, чем отвратительно'. Я ходила вечно угрюмая, часто ссорилась с мамой, которая пыталась выяснить, в чем дело, пару раз доходило до стычек с Никой, но тут я старалась быть аккуратнее - если в пылу ссоры возникнет имя Сережи, все мое сокрытие очевидных фактов выплывет на поверхность. Конечно, я понимала, что моя нервозность уж слишком явная я стала такой агрессивной, какой раньше никогда не бывала. Но что я могла с собой поделать? Каждый раз перед сном я читала про себя длинную и нудную нотацию о том, какая я плохая, и совершенно не умею владеть своими эмоциями. Но мне ничего не помогало. Впрочем, как и танцы.
Мне казалось, что с этим стоит свыкнуться и привыкать. Стараясь рассмотреть пару 'Вероника и Сергей' глазами постороннего человека, я вынуждена была признать, что они очень подходят друг другу, и олицетворяют собой идеальную пару. Это значило, что навряд ли мне стоит ждать их расставания, чего я подсознательно и желала. Главная проблема была как раз в этом: мне было стыдно за то, что я желала для своей подруги расставания с ее парнем. Нет, я не метила на Никино место. Я объективно оценивала ситуацию и понимала, что такая, как я, не подходит такому, как Краснов. Но мне было так больно смотреть на их счастливые лица, что я просто не знала, что для меня важнее: счастье подруги, или спокойствие в своей жизни. Пока на первом месте стояла подруга, и я была этому немного рада. Ведь рано или поздно моя любовь к Серёже пройдет, зато у меня сохранится дружба и воспоминания.
Пару раз подруге в голову приходили безумные мысли (на почве любви, наверное). Так как у нее теперь все было хорошо в личной жизни, Ника, по все видимости, решила устроить мою. Она вытаскивала меня в какие-то места (те же клубы, кино, кафе), где естественно всегда появлялась на пару с Красновым, и пыталась познакомить то с одним, то с другим парнем. Но все это были заранее проигрышные варианты, потому что ни один не шел в сравнении с Сергеем, который каждый раз находился где-то поблизости.
Впрочем, в отношениях Ники и Сергея были и свои плюсы. По крайней мере, один большой плюс я все-таки нашла. Теперь я и сама общалась с Красновым. Хотя, конечно, пару наших случайно брошенных друг другу фраз нельзя назвать полноценным общением. Увидевшись в коридорах мы могли поздороваться и перекинуться парой фраз, приветливо друг другу улыбаясь, у меня был его номер телефона, так же как и у него мой. На последнем настояла Ника. И эти маленькие плюсы невообразимо поднимали мне настроение. Хотя, я знала, что со стороны я выглядела жалкой, и получала лишь крохи его внимания, так как все остальное доставалось моей подруге.
Но плохие или хорошие новости мы всегда получаем неожиданно. Если еще вчера, разговаривая по телефону с подругой, я выслушивала много разных слов о Краснове: в наших глазах он был просто прекрасен не пил, не курил, и вообще олицетворял собой идеального парня. Но сегодня все изменилось. Когда утром я проводила родителей на работу, мне позвонила Ника и напросилась в гости. Мне не понравился ее голос: он был таким... грустным...
-Ты же не собираешься отрицать, что у тебя что-то случилось? - эта фраза прозвучала вместо моего приветствия. Я действительно очень переживала за Веронику. Вечно оптимистичная, сегодня она выглядела необычайно хмурой и расстроенной.
'Неужели что-то случилось? - подумала я. - Родители? Или Краснов?'
-Не вижу смысла, если у меня все на лице написано, - Ника презрительно хмыкнула своему отражению в зеркале, и прошлепала в мою комнату. - Может чайку заваришь?
-Ты, правда, захотела чай? - удивилась я. - Ну, ладно, сейчас поставлю. С молоком или с лимоном?
-Без ничего, - Ника помотала головой и распласталась на моей кровати.
Через десять минут на столе перед подругой появилась две чашки в одной чай, в другой кофе (я любила пить кофе, хотя и не баловалась им каждое утро). Сделав несколько глотков, мы снова поставили кружки на столик. Я в ожидании уставилась на Веронику, которая по-прежнему молчала. Я не торопила, потому что знала, что она сама заговорит, когда найдутся подходящие слова.