― Понимаешь, ― я неопределенно пожимаю плечами. ― В тот доме… слишком много воспоминаний.
Каких именно, я умалчиваю.
Дэниел сочувственно сжимает мою руку.
― Как тебе будет угодно, малыш. Или подожди до окончания занятий, ― восторженно говорит он, ― и мы сможем поехать туда вместе. У нас будет настоящий отпуск в течении нескольких недель. И за то время мы все соберем.
Кровь стынет у меня в жилах, стоит лишь подумать о Дэниеле и Эмерсоне, находящихся поблизости друг от друга. Только не это!
― Нет! ― визжу я. ― То есть, папа хочет продать дом как можно скорее. В следующем месяце. Но так мило, что ты это предложил, ― продолжаю быстро. ― И это — моя проблема. Поэтому я с ней разберусь сама.
― Я в этом не сомневаюсь, ― улыбается мне Дэниел. ― Кстати, я тут вспомнил. Твоя сестра пригласила нас сегодня вечером на ужин с ней и Александром. Я сказал, что тебя нет в городе, но теперь могу сообщить, что мы придем.
Я замираю. Одного упоминания о моей сестре достаточно, чтобы заставить меня напрячься.
― Ужин? Неужели? Вообще-то сегодня вечером я хотела побыть с тобой.
― Да ладно, это будет весело, ― продолжает убеждать меня Дэниел. ― Мы должны пойти. Ты не можешь отказаться от первого за многие месяцы приглашения.
― Вот поэтому я и не хочу идти, ― бормочу угрюмо.
Дэниел смеется:
― Она — твоя сестра, все будет хорошо. И я поведу, так что у тебя даже будет возможность пропустить стакан вина.
― Потребуется целая чертова бутылка, ― добавляю я тихо.
― Так я ее наберу, ― улыбается он, обнимая меня.
Я хочу начать спорить, но знаю, как для Дэниела важна семья. Он очень часто общается со старшим братом и звонит своим родителям каждое воскресенье, как по расписанию. Раньше, когда мы только начинали встречаться, я не хотела, чтобы он знал, насколько отстойные отношения в моей семье, поэтому делала вид, будто мы обычные родственники: живущие отдельно, но от этого не менее дружные. Вместо того, чтобы оставить все как есть, Дэниел решил, что обязан сводить нас всех вместе при любой возможности.
Я смотрю на него. Дэниел так хочет услышать мой положительный ответ, а я чувствую себя настолько виноватой, что я лишь вздыхаю и киваю:
― Прекрасно, давай пойдем.
― Здорово. ― Дэниел выглядит удовлетворенным: еще один шаг на пути по «воссоединению семьи» сделан. ― Сейчас у меня еще одна консультация. Как ты смотришь на то, что мы увидимся позже?
Я снова киваю.
Он улыбается:
― Я рад, что ты вернулась. Я по тебе скучал.
Дэниел притягивает меня ближе и целует, оставляя на моих губах мягкий, медленный поцелуй. Я сжимаюсь в его объятиях, пытаясь отгородиться ото всех своих обвиняющих мыслей, но когда закрываю глаза, то вижу перед собой не лицо Дэниела, склонившееся надо мной, и не его губы, которые прижимаются к моим в этот момент.
Эмерсон.
Я отстраняюсь.
― Тебе лучше поторопиться, если не хочешь опоздать! ― оживленно восклицаю я.
Он смотрит на свои часы.
― Черт, ты права. Увидимся позже у меня? ― он скользит руками по моей талии, сжимая ее с намеком. ― Я действительно соскучился, ― добавляет с многозначительной усмешкой.
С трудом сглотнув комок в горле, я выдавливаю:
― Я тоже! ― и отступаю. ― До скорого!
Дэниел поспешно уходит, направляясь через кампус, а я вздыхаю. Удивительно, как он ничего не понял по моему лицу. Моя кожа покрывается виноватым румянцем, а сердце колотится так, будто я ограбила банк.
«Как обман может быть лучше?»
Я отгораживаюсь от шепота своей совести, разворачиваюсь и спешу через кампус, стремительно пробираясь сквозь полуденную толкучку возле бизнес-центра. Я убеждаю себя, будто действительно вернулась из-за консультации, но в глубине души желаю, чтобы хотя бы часть из моего рассказа Дэниелу была правдой. Я сбежала из Сидар Коув не потому что не в состоянии держаться вдалеке от своего бывшего, а только лишь из-за целиком оправданных учебных нужд.
«В точку.»
Мой маршрут проходит мимо здания искусств, и я на мгновение останавливаюсь. Приверженцев художественной братии можно узнать за милю. И не потому, что их одежда измазана в краске (хотя у некоторых так и есть), но в большей степени из-за их внешнего вида в целом: причудливые и разношерстные, в винтажной одежде. Оригинальные и креативные. Мимо меня проходят несколько девушек, одетых в симпатичные цветастые платья из секонд-хэнда, с красной помадой на губах. Они несут огромные альбомы для рисования и портфели, из которых выглядывают рулоны бумаги.
Я помню, что Эмерсон сказал мне на пляже, смутив меня обвинением, которое явно звучало в его голосе. Когда мы с ним познакомились, я еще собиралась стать одной из тех девушек. Я была зачислена в калифорнийский колледж по направлению «Фотосъемка», и была взволнована возможностью бросить все и начать новую жизнь, полностью погрузившись в искусство. И даже когда я так сильно влюбилась, я не изменила своей мечте, поменяв только свое местоположение. Мы планировали, что я пропущу один год занятий, а после поступлю в художественную школу на Побережье Мексиканского Залива, или даже в Каролине. Роли, Ашвилл — в пределах нескольких часов езды до Сидар Коув есть куча подходящих городов. Эмерсон должен был остаться в городке, чтобы заботиться о Брит и Рэй Джее, но я могла жить с ним и работать в городе, а следующей осенью начать учебу где-нибудь поблизости.
Мои родители сошли с ума, когда узнали об этом плане, но мне было все равно. Я всегда собиралась начать работать поле школы самостоятельно, так что мне было без разницы, когда это произойдет. Пока я была с Эмерсоном, все остальное не имело значения.
По крайней мере, так я тогда думала. Но после все изменилось.
Я чувствую, как меня охватывает острая боль от нахлынувшей грусти, но задвигаю ее обратно.
Я поспешно прохожу мимо здания искусств, направляясь к знакомым библиотекам и аудиториям. До конца учебы остался еще месяц, но на лицах студентов уже написана паника, а под глазами залегли тени. К счастью, меня это не касается: у меня есть личный график исследований с цветной маркировкой и система, благодаря которой я могу сделать всю работу вовремя. Я удерживала свой средний балл на высоком уровне в течении года, беря любые дополнительные проекты, и расширила эссе насколько возможно, поэтому теперь у меня осталось несколько мелочей, которые мне надо уладить перед окончанием. Это часть моей стратегии по сведению приступов тревоги к минимуму: множество мелких контрольных точек вместо одной большой сдать-или-умереть серии экзаменов. Дэниел помог мне все это распланировать в начале года, и теперь я — предмет зависти для всех моих однокурсников, которые носятся сломя голову, пытаясь исправить все вовремя.
«Видишь? ― напоминаю я себе, входя в здание. ― Вот еще одна причина, по которой Дэниел идеально мне подходит.»
Он понимает и поддерживает меня и мои устремления, а не осуждает так, как это сделал Эмерсон.
Я чувствую вибрацию в своей сумке, и проверяю телефон. Еще одно сообщение от Эмерсона. Как будто чувствует, что я о нем думаю.
«Если ты не ответишь, то я к тебе приеду.»
Я виновато озираюсь и проворно ныряю в дальнюю нишу холла, где набираю его номер.
― Джулс? ― отвечает Эмерсон после первого гудка. ― Где ты была, черт возьми? Мы должны поговорить.
― Нет, ― перебиваю я его прежде, чем он сможет сказать что-либо еще. Прежде чем его сексуальное протяжное произношение заставит меня забыться снова. ― Не приезжай сюда, я не буду с тобой встречаться. У тебя ничего не выйдет.
― Я уже в пути.
― Нет! ― кричу я так громко, что окружающие начинают обращать на меня внимание. Он не может сюда приехать, это все разрушит! ― Пожалуйста, Эмерсон, ― прошу я, ― пообещай, что не приедешь. Если ты хоть немного обо мне заботишься, ты не сделаешь этого.