Мальчики с надеждой посмотрели на Дамбльдора.
Директор обвел взглядом комнату, помотрел на сверкающие пятна, потом на пятерых мальчишек в насквозь мокрой одежде.
— Мойте дальше, — распорядился он. — Когда–нибудь они должны сойти. Класс нельзя оставлять в таком виде.
Пятеро наказанных, вздыхая, вернулись к работе. Они терли и драили все помещение снова и снова…
И снова…
И снова…
— Ты хоть понимаешь, что мы безнадежно испортили твою доску? — поинтересовался Драко у Северуса через некоторое время, пока оба стояли на стульях и делали вид, что моют потолок.
— Ничего мы не испортили. Во всяком случае, я знаю, как ее починить, — невозмутимо пояснил Северус.
— Но Дамбльдор опять повесит на нас наказание, когда узнает, что на ней невозможно писать.
— Он это узнает не раньше, чем попробует. — Северус пожал плечами. — А это будет только завтра утром, на уроке Хаффльпаффа и Равенкло. Он в жизни не свяжет это с нами. Ну, и как ты думаешь, кто получит наказание? Равенкло или Хаффльпафф?
— Хм…А ты знаешь, как отмыть Вечноцвет?
— Естественно, знаю. Ты что, думаешь, я бы стал портить мой собственный класс этой розовой гадостью, не зная, как от нее избавится?
— А.
Далеко за полночь Дамбльдор, наконец, сдался, и отпустил пятерых спать.
— Ха, — прошептал Северус, крадясь на цыпочках через пустую гостиную. — Я победил!
— Я тебя прибью, — зевнул Драко.
Северус ухмыльнулся. Драко мог бы выдать его в любой момент — но не выдал.
На следующее утро в дверях кабинета Превращений Северуса остановила сама профессор МакГонагалл.
— Что это еще такое? — поинтересовалась она, недовольно указывая на большую клетку, которую Северус отныне повсюду таскал за собой.
— Это? — переспросил он удивленно. — Это же Зеленый.
— Зеленый? — сказала Минерва не менее удивленно. — Кто зеленый?
— Не «зеленый», — поправил ее Северус. — Просто Зеленый, мой еж. Это его имя.
— Имя? — фыркнула профессор МакГонагалл. — Ты должен был превратить это чудище в пепельницу, а не давать ему имя и носить за собой в клетке!
— Но он такой милый! — воскликнул Северус, не подумав.
В классе воцарилась гробовая тишина. Одноклассники потрясенно вытаращились на него. Что же, Северус Снейп и в самом деле назвал что–то «милым»? Без издевательской усмешки?
Северус слишком поздно осознал, какой удар был нанесен его образу. Что ж, исправлять сказанное было уже поздно, и он улыбнулся МакГонагалл нежной невинной улыбкой.
— Он милый, — повторил он. — И он мне нравится. Не знаю, зачем мне учится превращать его в пепельницу. Вы же знаете, я не курю. И мне не нравятся пепельницы. Они противные, и воняют.
МакГонагалл открыла рот от изумления. Что тут скажешь?
— Ты отказываешься превращать ежа в пепельницу? — спросила она, помолчав.
— Да. Не могли бы вы вернуть ему нормальный облик, профессор? — попросил Северус.
— Северус, послушай! — Минерва МакГонагалл вздохнула. С ним приходится разговаривать, как с шестилетним ребенком. — Еж — не домашнее животное. Это дикий зверь, с блохами и колючками. Он не приносит почту, как сова. У него вообще нет магических способностей. Его даже нельзя гладить, как кошку. Он нужен только для тренировок.
— Ладно, ладно, — свернул тему Северус. — Скажем, у меня, как обычно, опять не получилось нормального заклинания. А Зеленого использовали как подопытный обьект, и теперь его можно превратить обратно и выпустить на волю. И все будут довольны.
— Нет, Северус, я не буду его превращать, — твердо сказала МакГонагалл.
Северус печально посмотрел на нее.
«Ох…какая он все–таки прелесть!» — подумала Минерва. Надо бы поскорее прекращать эту ежиную дискуссию, а то она, не ровен час, поддастся на его уговоры.
— Если ты не можешь превратить его в пепельницу, тогда ему не место на моем уроке, — решила она. — Так что лучше не зли меня лишний раз и отнеси его куда–нибудь.
— Но я всегда беру его с собой на уроки! — возразил Северус. — Пока никто не возражал.
— Ну а на мой урок ты его носить не будешь. Унеси!
— Слушаюсь, профессор, — буркнул Северус, разворачиваясь и выходя.
Вот только куда бы деть Зеленого на время урока? Самое безопасное место — это спальня, решил он. Одноклассники не могут быть одновременно там и на уроке, а никому другому в голову не придет туда заходить.
Взбегая по лестнице, он столкнулся с Дамбльдором, несущим подмышкой одну из его книг по Зельеделию.
— Северус, — поприветствовал его директор. — У тебя сейчас разве нет урока?
— Профессор МакГонагалл прогнала Зеленого из класса. Я отношу его, — пояснил Северус.
Дамбльдор вздрогнул.
— Профессор МакГонагалл? «С каких это пор Северус называет ее так?»
— Да. Она, кажется, не любит ежей, — ответил Северус, поняв вопрос по–своему.
— Не любит ежей, ну–ну, — сказал Дамбльдор, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть Зеленого.
Еж моргнул ему и повел носом. Веселый человек собирается его покормить? Нет, он просто посмотрел и моргнул ему. Зеленый решил прогулятся и поискать что–нибудь интересное. Кажется, второй человек где–то здесь положил картошку?
— По–моему, вполне симпатичный зверек, — заключил Дамбльдор.
— А куда это ты идешь с моей книгой, Альбус? — спросил Северус. — У тебя сейчас разве нет урока?
— Сейчас у меня перемена, а книга твоя мне нужна потому, что я ищу для тебя противоядие, — улыбнулся Дамбльдор, нимало не рассердившись.
На мгновение ему показалось, что Северус снова прежний.
— Знаешь, Альбус, мне кажется, ты вряд–ли изобретешь его сам, — сказал Северус. — Предоставь это дело специалистам. У тебя и так много дел помимо поиска антидота к зелью, действие которого ты не понимаешь.
— Но я все–таки попробую, — твердо сказал Дамбльдор. — Кто знает, может быть, мне повезет. Давай, беги, пока Минерва на тебя не рассердилась.
— Поздно, она уже давно рассердилась, — пробормотал Северус, поднимаясь наверх.
В классе МакГонагалл вручила ему сухую ветку.
— Ее надо привратить в ящерицу, — пояснила она в ответ на его недоуменный взгляд. — Только, будь любезен, никаких зеленых веток. Я бы предпочла коричневую ящерицу.
— Э…Не думаю, что у меня получится, профессор, — смущенно сознался Северус.
— Ну, хорошо, — вздохнула МакГонагалл. — Если это будет ящерица, пусть будет зеленая. В природе встречаются, в конце–концов, и зеленые ящерицы.
Кратко обьяснив принцип заклинания, она вернулась к учительскому столу и занялась проверкой домашних работ.
«Ой–ой», — подумал Северус. «Только бы не заметила.»
Надо что–то делать с веткой. Северус изо всех сил сосредоточился и произнес заклинание.
Ветка позеленела.
— О, Мерлин! — простонал он тихонько.
Сидящие в первом ряду перед ним стали оборачиватся, чтобы посмотреть, что произошло. Северус закрыл лицо руками и пробормотал:
— Чего вы уставились на мою ветку, у вас что, своих нет?
— У меня — нет! — ухмыльнулась Гермина, и подняла на ладони симпатичную ящерицу. — Уже нет.
— Ах, Гермина! — с благоговением воскликнул Невилль. — Ты — гений! Может, ты мне поможешь? У моей хвост получился деревянным.
— Конечно, — сказала Гермина и направилась к его парте.
Северус закрыл глаза, чтобы не видеть таращившихся на него гриффиндорцев (и парочку не менее любопытных слизеринцев), и попытался снова.
Открыв глаза и присмотревшись к ветке, он заметил, что та в самом деле немного изменила форму. По бокам появились четыре сучка на местах, где у ящерки полагалось быть лапкам. Впрочем, это был несомненный прогресс. Вдруг на этом уроке и в самом деле что–нибудь получится?
— Эй, куда побежала, дурацкая ящерица! — услышал Северус крик Рона. Он обернулся и увидел, как под столом пробежало что–то маленькое и юркое.
Северус окинул взглядом класс. Похоже, большая часть была всецело занята ловлей своих ящериц. На него пока никто не пялился.