В пятницу, после обеда, Драко и Северус принялись просматривать «одолженные» в библиотеке книги на предмет чего–нибудь, касающегося омолаживающих и старящих зелий. На этот раз Северус, давая Драко книги, отбирал их с большой осторожностью. В те книги, которые читал он сам, Драко не удавалось посмотреть даже краем глаза.
Вначале Драко попытался было обидется на это, однако тут же напомнил себе, почему Северус просидел почти всю ночь у его кровати.
«Он, скорее всего, считает, что мне нельзя на это смотреть, потому что я слабый, и он меня защищает», — понял Драко. Может, Северус был в чем–то и прав. Драко все еще вздрагивал при воспоминании о той картинке.
Северус покосился на вздрогнувшего Драко.
— Может, я лучше закончу с этим сам? Я все равно читаю намного быстрее тебя.
— Да неужели? Думаешь, ты тут самый–самый? — Драко постарался, чтобы его голос прозвучал жестко, но вышло почему–то обиженно.
— Не то чтобы…Просто, понимаешь, я‑то их уже читал раньше, и знаю, в каких главах нужно искать.
— Со мной будет все равно быстрее.
— Согласен, но не хотелось бы пугать тебя лишний раз, я все–равно могу управится и сам.
— Я ничего не боюсь!
— Ага, а я никогда не плачу.
Драко улыбнулся. Северус дал ему шанс отступить, не теряя лицо. И он понял бы правильно, если бы Драко сказал, что эти книги ему не по силам. Но он этого все равно не скажет!
— Да ладно. Я же не прочел в той книге ни строчки. И это же всего–навсего рисунок. Одна какая–то там книга. А наши книги — они все равно не такие, нормальные книги, серьезно.
— И все–таки больше книжки с картинками ты у меня не получишь, — спокойно уточнил Северус.
В нем внезапно вновь проявился взрослый учитель. Драко ухмыльнулся в ответ.
— А еще говорят, что ты не взрослый, и тебе нельзя преподавать.
— А я и не взрослый. Я взрываю петарды и всякое такое.
Оба рассмеялись и вновь принялись за работу. На время Драко и думать забыл о иллюстрации, виденной в книжке, но через некоторое время воспоминание вернулось. И он снова задрожал.
— Здесь никто не станет делать этого, Драко. Честно. Это просто нарисованное изображение того, что некоторые злобные колдуны творили много лет назад.
— Злее, чем Вольдеморт? — тихо спросил Драко.
Северус вздохнул. Он не нашел в себе силы соврать. Может, узнав ответ, Драко не станет расспрашивать его о подробностях.
— Нет. Не думаю.
— Значит, Вольдеморт и его сподвижники стали бы делать эти вещи?
— Они не проникнут сюда, Драко. Хогвартс защищен заклятиями, и еще они все боятся Альбуса.
— Так, значит, они бы стали?
«Я не хочу этого говорить! Не хочу тебя пугать.» Но чутье подсказывало Северусу, что сейчас не стоит обманывать Драко.
— Ну, некоторые — да, наверное.
— Откуда ты знаешь, что мой отец — Пожиратель Смерти?
Северус почувствовал почву под ногами. Хотя, конечно, разговор на эту тему не особенно радовал его. Северус поймал Зеленого, обнюхивавшего книги, взял его в ладони и уставился на него.
— Я это знаю потому, что это он завербовал меня к ним.
— Так ты…
— Ребенком я всегда был одинок. У меня никогда не было друзей, остальные дети не любили меня. А взрослые обычно просто не обращали на меня внимания. Твой отец был другим. Он внушил мне, что уважает и ценит меня, и я боготворил его за это. Он был моим кумиром. Я всегда ходил следом за ним. Хотел быть, как он…А когда он предложил мне тоже стать Пожирателем Смерти…я стал. Только чтобы быть, как он.
— А я думал, ты его ненавидишь. Он–то тебя точно ненавидит.
— Потому что в его глазах я слаб. Может, так оно и есть.
— Слаб? Только потому, что ты иногда плачешь?
— Потому что я не могу пытать и убивать.
— Пытать? Как там…на том рисунке? — Драко побелел, как полотно.
— Нет, не так. Так мало кто может. Нет…Я не могу произносить Крусиатус, я не могу видеть, как кому–то причиняют боль.
— А Вольдеморт так мог бы? — спросил Драко, и его голос звучал удивительно спокойно, хотя лицо было белее мела.
— Что — мог?
— Пытать людей, как на том рисунке.
— Не знаю. Я никогда не видел, как это делается.
— Значит, Вольдеморт не мог?
— Я не видел. Но некоторые говорят, что там делалось еще и не такое… Мне бы все равно никто не стал бы такого рассказывать.
— Почему?
— Ну, они знали, что я не выдерживаю Крусиатуса.
Драко вспомнил, что почувствовал, посмотрев тогда на ту картинку. Всего–то на картинку, на которой было нарисовано, как пытают. А Северус видел все своими глазами, и, похоже, не слишком заботился об этом. Или он скрывал свои истинные чувства? Даже если и так, у него хватило сил подавить свой страх. А у него, Драко — не хватило.
— Я думаю, я его тоже не выдержу, — сказал Драко, и они вновь принялись просматривать книги.
После разговора с Северусом Драко почему–то стало легче. Может быть, от сознания того, что Северус понимает его чувства. Или, может, просто оттого, что он облек свой страх в слова.
— Драко, — позвал Северус через некоторое время.
— Ну?
— Не становись Пожирателем Смерти.
— Но это мое предназначение. Отец всю жизнь воспитывал меня для этого. Он ждет, что я продолжу традицию семьи. Я не могу просто так взять и отказатся. Я же наследник…
— Если ты не сможешь произнести Крусиатус, тебе конец. Они тебя убьют.
— Тебя же не убили.
— Я был им нужен, чтбы готовить сложные зелья. Хороших алхимиков мало, и они не смогли найти мне замену…Но тогда я все время жил в опасности, а Люциус все еще жаждет моей смерти.
— А он бы смог…?
— Что?
— П..пытать… — голос не слушался Драко, но Северус понял.
— Я думаю, этим занимается в основном Нотт, он вообще любит смотреть, как другие мучаются. Люциус намного спокойнее, или стоит слишком высоко в их иерархии, чтобы самому заниматся такой мелочью. Он, скорее, занят там стратегией.
Но Драко понял, что Северус все же уклонился от ответа на поставленый вопрос.
— Но в принципе он на это способен? — сказал Драко полуутвердительно.
— Тебя интересует мое мнение? Я считаю, что способен, но я ни разу не видел подтверждения, и, может, я в нем ошибаюсь. Его нелегко понять, и я не могу судить его обьективно. Слишком многое случилось между нами в прошлом.
— Ты ненавидишь его не меньше, чем он — тебя, да?
— Нет, я думаю, что я ненавижу его намного сильнее, чем он может себе представить. Я для него — паразит, мерзкое насекомое, которое он собирается раздавить каблуком. А я — я когда–то восхищался им, верил ему. А он меня обманывал. Это больнее всего того, что он ждет от меня в отместку.
— Того, чего он ждет от тебя в отместку, — медленно повторил Драко. — Ты собираешься когда–нибудь отправить его в Азкабан?
— Этим я сделал бы тебе большое одолжение, — ответил Северус, не глядя ему в глаза. — После такого Вольдеморт, скорее всего, забудет о тебе навсегда.
Драко невидяще смотрел в лежащую перед ним открытую книгу. Северус, конечно, прав — если отец загремит в Азкабан, он, Драко, станет свободен от многих вещей. С другой стороны, как на это посмотрят его друзья? Что будет с ним самим, когда имя его отца перестанет быть ему вечной защитой? А о реакции Гарри Поттера даже думать не хотелось. А Уизли? И что скажет Джинни? Захочет ли она вообще разговаривать с сыном Пожирателя Смерти? Впрочем, кажется, Уизли и так знали, что Люциус — Пожиратель Смерти. Разве нет?
Тут ему пришла в голову другая мысль.
— А что, если он выдаст тебя? Его же станут допрашивать, чтобы он назвал имена остальных Пожирателей. Он потянет тебя за собой. Это в его стиле.
Северус слабо улыбнулся и покачал головой. И тут Драко догадался. Внезапно он понял, почему Дамбльдор так испугался за Северуса, когда все думали, что он сбежал. Министерство знало. У Вольдеморта служил их шпион.
— Ты совсем не слабый. Совсем.
— Я не могу пытать людей, и я даже не могу превратить простого ежа в пепельницу, и ты говоришь, что я не слабый?