И Роберт ничего не замечал. Он постоянно был то пьяный, то обкуренный, то пьяный и обкуренный сразу, и, даже если долго пялился на вещи, не видел, что что-то пропало, было передвинуто или появилось новое.
Глаза у Роберта всегда красные от травы и выпивки и вечно полузакрытые, как будто он щурится. Крошечные участки белков, которые можно было разглядеть у него между век, давно пожелтели.
Брезент, охотничий нож, раму-подставку для костра и даже кроссовки для Пеппы доставили почтой. Я купила их на «Амазоне» и оплатила с карточек, которые Роберт приносил домой и складывал в тумбочку. Я всегда очень осторожно таскала карточки или доставала его бумажник. Однажды он пьяный лежал на диване, и я попыталась вынуть бумажник из его заднего кармана, а он наполовину проснулся, схватил меня и заорал: «Я отрежу тебе руки нахрен!» — а потом снова отрубился, и тогда я достала деньги.
Единственным, за чем он пристально следил, оставалась я.
— Все норм, детка? — любил спрашивать он. Однажды он сказал мужику в магазине, что я его дочь. Я хотела возразить, что нет, нахрен, не дочь, но Роберт был огромный, обнимал меня за плечи и говорил: «Моя малышка Сол». Если бы я сказала что-нибудь, потом стало бы только хуже, так что я заткнулась и просто мрачно посмотрела на того мужика.
Пеппа проснулась.
— Сол, а Коннор все еще здесь?
Я пошла и сняла камень с жабьего дома. Коннор по-прежнему сидел там. А чего бы ему не сидеть в мокрой грязи и листьях.
— Круто, — сказала Пеппа, вылезла из спального мешка и надела кроссовки. Они стоили восемьдесят четыре фунта на «Амазоне», наверное, из-за подошвы «вибрам», которая лучше всего подходит для длинных переходов и лазанья по горам.
Мне кажется, что Пеппа бегает быстрее всех в мире. У нее очень длинные ноги, и она носится, как ветер. Она быстрее любого мальчика в школе, даже тех парней, которые старше. Вообще она все делает быстро. Либо сидит неподвижно, либо очень быстро шевелится. Она быстро ест и быстро разговаривает.
А еще она ест все подряд и всегда голодная.
Когда мы были маленькие, мы часто голодали, потому что Мо где-то шлялась или напивалась, или у нас не было денег, и Пеппа приучилась ходить по соседям и просить еду. Она привыкла есть все, а не как другие дети, которые терпеть не могут салат и требуют только жареной картошки.
Пеппа выпрашивала чипсы в магазине и просила еду у детей в школе. И даже у учителей. В конце концов я велела ей прекратить, и тогда мне пришлось самой добывать ей пищу, потому что если бы кто-нибудь об этом рассказал, нас забрала бы опека. Опека постоянно отнимает детей и обязательно разделяет братьев и сестер. Так что я никому ничего не сказала. Мо предупредила, что нас могут забрать и разделить. Я часто крала для Пеппы еду, приносила ей салат, морковку, а один раз даже вареную свеклу в пакете, которая ей очень понравилась. Пеппа перестала выпрашивать еду, и опека про нас не узнала.
А когда Роберт занялся мной, он тоже предупредил меня, что, если я кому-нибудь расскажу, даже Мо, нас заберут и разделят. Он сказал, что Пеппу отдадут на воспитание, и ее усыновят африканцы, потому что она наполовину африканка, а меня отдадут каким-нибудь старикам, и мы больше никогда не увидимся. Но теперь нам это не грозит.
Способность есть что угодно для выживания полезна, а вот постоянный голод — нет. Пеппа пожаловалась:
— Сол, я умираю от голода.
Я дала ей немного кекса с сухофруктами и четыре печеньки «Белвита».
— Мы будем ловить кроликов, — сообщила я.
— Чтобы съесть?
— Ага.
— Круто.
Она полюбовалась на Коннора в домике, вытащила его оттуда, посадила на ладонь и немного поговорила с ним. Рассказала, как зовут ее и меня, откуда мы взялись и почему живем в лесу. Потом сунула его обратно в домик и надела свою непромокаемую куртку «Хелли Хансен».
Кролики не впадают в спячку. В Галлоуэйских лесах их очень много, живут они у подножия холмов и на склонах, потому что там растут низкие кустарники и трава. Эти зверьки питаются травой, а вовсе не морковкой и листьями салата, как кролик Питер из фильма. На большинстве сайтов написано, что осенью кролики очень активны и что нужно искать кроличьи тропы в траве и ставить силки там. Я никогда не ставила силки, не потрошила кроликов и не свежевала их, но я тыщу раз видела на «Ютубе», как это делается.