Нужно было, как-то прикрыть операции с серебром и золотом гномов, потому моя команда давно вынашивала идею покупки серебряных рудников, которыми был богат Риттен или золотых копей Фируза или Судаха. Служба Огла стала осторожно пощупывать возможность покупки данных объектов. Если бы я знал, что наш интерес развяжет самую страшную финансовую войну между Великими Домами…
Я очнулся в пропахшем мочой и фекалиями фургоне. Но еще тошнотворнее был запах исходивший от немытых тел моих сотоварищей по несчастью. Грубая решетка, собранная из неотесанных жердей, совсем не защищала от палящего солнца, а горло саднило от жажды, но что-то подсказывало, просить воду не стоит. Мои опасения вскоре подтвердились, один из доходяг протянул руки в немой просьбе воды и тут же последовал предельно жестокий удар дубинкой. Бедняга дико взвыл, рука, скорее всего, была переломана, но лучше бы он сдержался. Видно одному из охранников не понравилось слушать стоны заключенного и он, не раздумывая, ткнул в него копьем. Вопли боли сменились хрипом. Кровь потекла по доскам клетки и едва не достигла меня, но телега подскочила на ухабе, повернув кровавый ручеек вспять. Незнакомец был мертв, оставшиеся пятеро каторжников насторожено притихли. Нам преподали жестокий урок. И если кто-то еще сомневался, то теперь можно было быть уверенным, что жизни наши не стоят и ломаного гроша. Как это случилось со мной? Со мной, главой Великого Дома Рогинов, одним из самых богатых людей человеческого анклава? Где я так прокололся? Я стал мысленно перебирать события минувших месяцев в тщетных поисках причин, приведших к тому, что произошло.
Огромные деньги и легкость, с который Дом получил, вскружила нам головы. Мы попытались прыгнуть выше головы и получили заслуженные тумаки от судьбы. Все началось с невинного прощупывания возможностей Дома. То тут, то там снимались единовременно огромные депозиты, или вдруг предъявлялись к учету десятки векселей и притом одновременно. Возникали достаточно спорные страховые случаи, и если раньше мы легко разваливали, намерения отдельных граждан поживится за счет Дома, в суде, то теперь дела стали копиться и буксовать. Мне тогда бы обратить внимание на всю эту возню… Однако я отмахнулся от, казалось бы, мелких проблем и прозевал момент, когда они переросли в нечто большее. Резервы позволяли с легкостью покрывать снимаемые депозиты и векселя, и я чувствовал, что у противника маловато свободных денег для полноценной финансовой войны. Помимо того к резерву Банка — стандартных в мире Виктора двадцати процентам от капитала — я держал еще столько же золота в специальных хранилищах, собственников которых никак нельзя было связать с Домом. Там оседала прибыль от торговых операций, контрактов с казной и прочее. Эти деньги должны были покрыть непредвиденные расходы и не дать пошатнутся пирамиде банка. Ведь если вынуть кирпичик из ее основания учреждение рухнет и погребет под собой весь Дом.
Однако противник использовал нашу же тактику, которую мы применили в борьбе с Домом Акримов. Почему Огл не отреагировал вовремя? Угроза была незначительно, и мы недооценили силу своих недоброжелателей. Два-три небольших судебных процесса по страховым случаям и несколько спорных торговых договоров привели к тому, что на Дом начались гонения со стороны властей. В Балхе имущество Дома арестовали до разбирательства в суде по ложным обвинениям, несколько префектов завели дела о мошенничестве по совершенно смешным поводам. Купленные нами судьи и чиновники были готовы рвать врага, но тот действовал чрезвычайно умело и осторожно. Все это беспокоило, но не сильно, сумма контрактов, даже если дела будут решены не в нашу пользу, была ничтожной, и я готов был погасить обязательства хоть в тройном размере в любой момент.
Но это знал и наш враг, которому, как оказалось, был нужен лишь повод, чтобы наложить лапу на самое ценное для меня — мою личную свободу. Я был вызван для допроса в службу савахов. Отказываться от таких приглашений было не принято, да и я не чувствовал особой угрозы. Однако никто не мог предполагать, что враги будут действовать столь беспринципно и прямолинейно. Внутри здания савахи отсекли мою личную охрану, а меня даже без сохранения видимости следствия сковали цепями и вывели через другой вход, водворив в банальную тюрьму для уголовников.