— Здравствуй, здравствуй! — приторно-сладко ответил я и двинулся вперед.
Приветствия сменились крепкими рукопожатиями, дружескими объятиями и покровительственными похлопываниями по плечам.
— Чем обязаны столь неожиданному визиту? — с притворным интересом спросил Бог и, сев за письменный стол, взял в руки вечное перо. — Может лишний билетик в Большой предложишь? В последнее время ты туда зачастил, — он укоризненно покачал головой и погрозил пальцем. — Смотри, такие увлечения до добра не доводят!
— Не за добром к тебе пришел, — сдерживая эмоции, процедил я, — за помощью.
— Ты? За помощью ко мне? — Бог искренне рассмеялся и уронил на бумагу каплю чернил. — Я не помню, чтобы ты появлялся у меня с такой просьбой.
— Все когда-нибудь случается впервые, — философски заметил я и уселся в кресло для посетителей.
— Что я могу для тебя сделать? — поинтересовался господь и уткнулся в бумаги.
— Всего ничего, — ответил я и замолчал, дожидаясь, когда он закончит читать. — Душу хочу у тебя просить.
— Душу? — Бог снова засмеялся. — Так купи сам! Или тебе денег одолжить?
— Я говорю абсолютно серьезно, — с этими словами я протянул ему фото Анастасии.
— Хороша, чертовка! — Мой собеседник взял в руки фотографию и откинулся на спинку кресла. — Для нее?
— Для себя! — с напускным спокойствием сказал я.
— Понимаю, понимаю! — Бог сочувственно покачал головой и, бросив цветной прямоугольник на стол, скрестил руки на груди.
— Балерина? — он указал пальцем на фото, не разнимая рук. — Говорят, у них потрясающая растяжка.
— Да, танцует она профессионально, — багровея, ответил я.
— Неразделенная любовь — самое тяжкое испытание для смертного, — с пафосом изрек Бог, с любопытством посмотрев на меня. — И для бессмертного тоже.
— Так что насчет души? — вкрадчиво произнес я.
— Душа — не кусок цветного картона, ее так просто не подаришь, — Бог встал из-за стола, и, взяв в руки лейку, принялся поливать цветы. — Я, знаешь ли, стою перед моральной дилеммой, даже не знаю, как правильнее сформулировать...
— Говори, говори, не стесняйся, я и не такое от тебя слышал!
— Чтобы одарить тебя душой, кого-то нужно ее лишить. Логично? — он обернулся и вопросительно на меня посмотрел.
— Безусловно, — уверенно заявил я, — но все имеет свою цену.
— О цене ты к месту заговорил, — Бог подошел ко мне и опустил на плечо правую руку. — Наличие души предполагает смертность ее обладателя.
— Я согласен стать смертным.
— А зачем тебе, смертному, огромная коллекция чужих душ?
— Считай, что она твоя.
— Но без коллекции у тебя не будет всепоглощающей цели в жизни, зачем тебе сверхъестественные способности? — хитро прищурившись, спросил Бог.
— Забирай, искуситель чертов!
— Отлично, вот и договорились! — подытожил всевышний и, потирая руки, решительно направился к рабочему месту.
Он снова взял в руки фотографию Насти, и изображение на ней поплыло. Через пару секунд вместо прекрасной блондинки с тонкими чертами лица на фото красовался ее же возлюбленный-неудачник.
— Ты хочешь стать этим ничтожеством? Он совершенно не в моем вкусе!
— Да, — резко сказал я.
— Ты уверен? — спросил Бог уже без иронии и подковырок.
— Да!
— Что ж, прощай, Люцифер, мне будет тебя не хватать, — с отеческой улыбкой заявил он и протянул руку.
Крепкое рукопожатие — и белесый туман вокруг. Когда он рассеялся, я увидел выцветшие обои, облупленную штукатурку и протертый до дыр ковер, стыдливо прячущий свои изъеденные временем и молью края под старыми трухлявыми шкафами. Подойдя к древнему зеркальному трюмо, я обнаружил, что стал тем самым неудачником, который имел счастье влюбить в себя Анастасию. На всякий случай я порылся в тайниках моего темного естества, но не нашел ни самого естества, ни намеков на аккуратные залежи чужих душ. Тогда я попытался переместить в комнату содержание ближайшего модного бутика, но все мои попытки оказались тщетными. Проверять, смертен я или нет, не имело смысла, так как по всему выходило, что Бог выполнил свое обещание и сделал меня самым, что ни на есть, обычным человеком.
В прихожей раздался звонок, и я, путаясь в таких же старых, как и сама квартира, замках, открыл дверь. На пороге стояла Настя.
— Привет, — холодно сказала она, и прошла мимо, проигнорировав мое желание осчастливить ее поцелуем.
— Здравствуй! — изумленно ответил я. — Что произошло?