- В голову приходят только две вещи, которые могут помочь, - обратился я к Карлу. - Во-первых, сможешь после слияния давать Карен воспоминания постепенно в течение двух или трех недель, а не в течение нескольких дней?
Это могло помочь Карен впитать постепенно переживания Карла, что позволило бы избежать моментального всеобъемлющего душевного опустошения.
- Я попробую, - ответил он, немного взяв себя в руки.
- Во-вторых, передавая Карен свою боль, можешь дать ей также свою силу, которая помогла тебе её вынести? - Карл обдумывал это дольше. Казалось, что он об этом никогда не задумывался.
- Я и это сделаю.
Я попросил его вернуться во внутренний дом Карен и немного поговорил с Холдоном. Он уже был в курсе, что Карен придется пройти через трудный период, и пообещал, что будет держать руку на пульсе, если с ней будет что-то не так. Он напомнил, что внутри еще осталось семь личностей, которые могли бы помочь, и добавил, что Карен станет сильнее после слияния с Карлом. Также Холдон попросил меня никуда не уезжать, чтобы до меня можно было дозвониться. Просто на всякий случай. Он отметил, что Карл будет ждать того момента, когда Карен доберется домой, чтобы начать передавать ей свои мысли. Я позвал снова Карла и попросил его подождать у двери, ведущей в убежище Карен.
Карен открыла её и сказала:
- Карл вошёл.
- Можете его описать? - спросил я.
- На его лице гримаса боли, - Карен вздрогнула. - У него темные волосы, цепь вокруг шеи. Он пожал руку и представился. Он говорит, что всё будет хорошо.
Я надеялся, что он окажется прав. Мне надо было представить Карла, хотя она уже и так знала, какая ему была отведена роль в её запутанном внутреннем мире.
- Задача Карла заключалась в том, чтобы справиться с болью, с которой не мог никто справиться. Он сохранил боль от воспоминаний, но у него же есть и сила с ней совладать.
- Он робкий, - заметила Карен, рассматривая его в своём подсознании. - Он не из тех людей, которые любят прикосновения. Он весь в шрамах. Они у него на ладонях и руках. Его били.
Карен начала извиваться на стуле.
- Начинается... не трогать. Он хочет поблагодарить Вас за то, что Вы его выслушали... Он подходит, входит внутрь, исчезает, словно призрак, вошедший в меня... Он внутри.
Карен снова вздрогнула и снова пожаловалась на световую и звуковую чувствительность. Также в этот раз её знобило.
- Он внутри, но я не вижу его мысли, - сказала она.
- Возможно, Вы и не увидите ни одной, пока не доберетесь до дома, - заметил я.
Я вывел Карен из транса и немного с ней побеседовал, чтобы убедиться, что она успокоилась и сможет без приключений добраться домой. Мы оба боялись того, что нас могло ждать на протяжении следующих пары недель.
«12 февраля 1997 года
Слияние с Карлом
11 февраля 1997 года Карл стал частью меня. Прошло меньше суток с этого события, но мне открылось столько вещей, что мне нужно написать о них раньше, чем обычно. Сначала я опишу то, что произошло на нашем сеансе.
Хотя Карл на протяжении недель постепенно передавал мне свои воспоминания, я ужасно переживала по поводу слияния с ним. Глубоко в душе я знала, что это будет следующим шагом на пути к становлению цельной личностью, как и то, что Вы будете рядом со мной. Я слышала разговоры других личностей, и Карл мне казался худшей из них. Думаю, часть меня восхищается его силой и отвагой. Как он смог выжить в этом кошмаре? Надеюсь, мне передастся его устойчивость к боли.
Помню, как я была в своем убежище и открыла дверь, чтобы впустить внутрь Карла. Он сразу подошёл ко мне. Он не выглядел испуганным, скорее злым и измученным болью. Я разглядела много синяков у него на предплечьях и лице. Он попрощался с Вами и вошёл в меня. Он не протянул ко мне руки. Думаю, он не хотел прикасаться ко мне до самого слияния. Я понимала его, поскольку он не познал заботы, и мне было его жаль. Я ничего не почувствовала, когда Карл вошёл. Меня охватывало ощущение пустоты и одиночества.
Наконец-то я добралась до дома и уснула. Когда я проснулась, слияние проявилось в полной силе. Сначала меня сильно знобило, словно я находилась в холодном сыром тёмном помещении. Моё тело стенало от боли. Я не могла пошевелить ни руками, ни ногами. Раньше я никогда не чувствовала столько боли.
Спустя два дня после слияния я проснулась от звука сигнализации. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Боль охватила всё моё естество: от головы до кончиков пальцев ног. Я не могла быстро передвигаться, чтобы отключить сигнализацию. Из-за моей медлительности мой муж ударил меня и назвал медленной толстухой. Как я ни старалась, но я чувствовала себя парализованной. В течение всего дня боль не покидала меня, и я начинала вспоминать всё то, что её вызвало. Я не была уверена, что смогу её пережить. До сих пор меня бьёт дрожь на пару с ознобом. Думаю, это ощущение возникло из-за того, что меня запирали в холодном тёмном сарае или чердаке. Казалось, мой рот был искривлён, поэтому речь у меня была невнятной. Вот, что я вспомнила сегодня. Хотя они и неприятные, я приняла их и решила двигаться дальше. Я молюсь о том, чтобы никто больше не стал жертвой моих мучителей.