«04.12.1997
Кому: доктору Байеру
От: Холдона
Моя история.
Я, Холдон, родился в этом прекрасном ребенке, Карен, 8 февраля 1961 года. На тот момент ей был год и восемь месяцев от роду. Я вместе с Кэтрин присоединился к Карен Бу, и мы начали создавать столь необходимую сложную систему выживания. Карен начинала плакать всякий раз, когда к ней приближался её отец. Ей был необходим образ отца, который смог бы её защитить, и она создала меня. Я стал защитником всех. Хотя Карен считала, что я рос и старел параллельно с ней, это не совсем так. Я родился в возрасте двух лет и быстро рос. Когда Карен исполнилось пять, мне было двадцать. В возрасте двенадцати лет, мне было тридцать, а на момент начала терапии ей было двадцать девять, а мне - тридцать четыре. С тех пор я постарел только на два года, теперь мне тридцать шесть. Я рос исходя из потребностей нашего внутреннего мира. Не было никакого четкого графика, как и необходимости взросления.
Я должен был быть мужчиной в жизни Карен. В первые годы её жизни (до пяти лет) мы (я) учились читать. Мы читали всё, что попадалось под руку. Родители Карен кричали на неё за то, что она постоянно что-то кричала. Конечно, они не знали, что это был я, Холдон. По мере взросления я быстро учился, несмотря на невыносимые муки, которые я не мог прекратить. Я был тем самым отцом, о котором она мечтала, только я был внутри неё. Когда она начала посещать Ваши сеансы, я смог направить свое внимание на внутренний мир. Я задался целью изучить каждую личность, чтобы я мог отслеживать поведение каждого.
К сожалению, я не мог вмешиваться, когда они бодрствовали. Я создал зал для собраний (внутренняя комната для бесед), и это было одним из моих главных достижений. Только там мы все собирались и работали, как единая команда. Встречи проводились по ночам, и каждая личность могла их посещать по собственному усмотрению. Когда необходимо было побеседовать взрослым, мы просили детей удалиться. В это время я следил за тем, как мы работали как механизм, и вносил изменения, если это требовалось.
Я гордился своей работой. Я сделал всё возможное, чтобы мы остались живы до момента начала слияний. Осталось только мне стать частью Карен, чтобы мы смогли начать новую жизнь как единое целое. Моё дело сделано. Я готов к слиянию».
- Раньше мы проводили объединение личностей, когда они были готовы, - объяснил я Карен. - В случае с Холдоном, мы приступим к этому, когда Вы будете готовы.
Карен улыбнулась, затем пожала плечами.
- Я привыкаю к тому, что меня никто не спасает, - сказала с улыбкой, которая состояла отчасти из иронии, обреченности и огорчения.
- Вы правильно подметили. Они спасали Вас, они помогли Вам выжить. Но теперь Вы в них больше не нуждаетесь.
- На следующий день я упала и ушибла плечо. Я не смогла сделать так, чтобы боль ушла, и сказала во весь голос: «Можешь сейчас выйти?» Но никто не появился.
Карен постоянно и незаметно для себя менялась. Когда она смотрела на меня, её выражение лица лишилось привычной виноватости, а осанка стала более твердой. Голос у неё стал более эмоционально окрашенным, и она стала больше внимания уделять своей одежде и прическе. Она начала использовать тени для век и купила несколько новых вещей для своего гардероба. Она менялась стремительно. Карен отметила, что начала быстрее принимать решения. Больше она не колебалась в плане выбора того, чего она хотела или хотела сделать. Теперь это всё стало более незаметным. Но её мужу была не по душе её уверенность.
- Вы можете постоять за себя?
- У меня появилось собственное мнение, - отметила Карен. - Я стала спорить. Я даже начала острить. Откуда это у меня появилось?
- Это могло появиться из-за смешивания личностей, о котором писал Холдон, - предположил я. - Похоже, нечто подобное сделал бы Майлз.
- Вполне возможно. Я огрызнулась на своего мужа так, что он моментально заткнулся.
- Вы что-либо ещё вспомнили? - поинтересовался я.
Карен отвернулась к окну, положила подбородок на руку, взгляд её блуждал где-то вдалеке.
- Словно смотришь фильм, - сказала она, и я буквально видел, что она сейчас была им поглощена. - Все воспоминания знакомые, но теперь они стали такими яркими и подробными. Каждый разговор, окружение... всё это произошло много лет назад, но воспоминания кажутся совсем недавними. Я помню старшие классы. У меня был большой перерыв, а я ещё помогала с математикой шестиклассникам. Однажды одна личность взяла и пошла играть в боулинг, а, когда я очнулась, то не могла вспомнить, что именно я помогала изучать.