- Это не просто работа. Это особенная работа.
Не знаю, поверила ли она мне. На секунду она задумалась, но, кажется, ей от моих слов не полегчало. Дальше мы спорили по этому поводу.
Важно, что Карен начала защищаться от тех, кто c ней плохо обращался, даже если она не могла отдалиться от них физически. Хотя временами она выглядит как еле держащийся на ногах боксер без судьи поблизости, который мог бы остановить бой, она начала искать лазейки для самозащиты.
Она начала фильтровать звонки своей матери. Когда ее мать оставляла оскорбительные сообщения, Карен сразу удаляла их, не прослушивая их. Она начала придумывать различные предлоги, например, что ей надо было ехать в школу за детьми, когда ее мать просила ее куда-то подвезти. Она начала планировать какие-либо занятия с детьми вне дома в то время, когда ее муж приходил с работы, открывал пиво, пил и затем отключался.
Эти действия еще лишь робкие попытки, которые не всегда удаются. Поэтому чаще она мыслила, как забитая девочка перед лицом своих истязателей: подчинись или умри. Если мучения невыносимы и она больше не могла их выносить, то она хотела покончить с собой. У нее был скудный арсенал взрослых способов действия, которые она могла применить по отношению к жестоким родителям или мужу: отстаивание своих прав, установка границ или просто уход.
Эти варианты не подходили Карен, она сама говорила, что это не в ее силах. Моя задача заключалась в том, чтобы она смогла их применить. Несмотря на внешние негативные воздействия, она становилась сильнее. Когда она начала доверять мне еще больше, она начала рассказывать больше.
В сентябре 1993 года Карен вошла в мой кабинет, вся дрожа от первых осенних заморозков.
- Не знаю, что со мной произошло прошлым вечером, - начала Карен. Я видел, что ей было неловко.
- Что Вы хотели мне рассказать?
- Я пошла вчера к врачу. По крайней мере, я так думаю. Я не помню сам осмотр, но я нашла у себя кое-какие лекарства - вагинальные свечи. Я пыталась следовать инструкции, когда мои руки начали трястись. Меня охватила паника и подступила тошнота. Я засунула одну свечу, и после этого меня вырвало. Не знаю, почему у меня была такая реакция на них.
- Есть какие-нибудь предположения на этот счет?
- Было ощущение, похожее на то, когда надо мной издевались на вечеринках моих родителей... Я хочу Вам об это рассказать, но не могу, - она замолчала и спряталась в свою скорлупу.
- Вы могли бы надиктовать Ваши мысли на диктофон? - я пытался найти выход для Карен, чтобы она могла рассказать мне все, что ей хотелось, потому что у нас было недостаточно времени, чтобы ждать ее откровений за время сеанса.
- Думаю, да.
На следующей неделе Карен принесла мне кассету. Я принес ее домой и прослушал после ужина. На ней был следующий рассказ Карен, разбитый на части.
Отец Карен, Мартин, работая мастером на машиностроительном заводе, подошел к Гарри, разбиравшимся с прессом.
- Какой дебил сказал тебе заняться этим? - Мартин пытался перекричать грохот станков. - Она потерпит до следующей недели. Черт, Гарри, я начинаю жалеть, что нанял тебя.
- Прости, Мартин. Стэн начал и попросил меня его запустить. Мартин знал, в чем было дело, они обсуждали это на планерке утром.
- Черт! Ну, раз начал, то заканчивай с ним.
- Извини, Мартин. Сжалься, мне нужна эта работа. Больше это не повторится.
- Ну, Гарри, ты знаешь, что никто больше тебя бы не нанял, чертового пьяницу, уволенного с военной службы за недостойное поведение. Если бы не я, то ты бы остался на улице. Теперь у тебя хорошая работа. Ты мне должен. По-крупному.
- Прости, Мартин. Пожалуйста, не злись на меня, - Гарри рассматривал пол.
- Черт с ним, ты не так уж и плох. Почему бы тебе не заглянуть сегодня вечером ко мне домой? У нас будет вечеринка. Будет весело.
- Хорошо... Черт, Мартин, спасибо. Так, ты не злишься?
- Нее, приходи к восьми и захвати с собой пивка.
Когда Гарри зашел в дом в полдевятого вечера, он услышал смех и вскрик женщины. В гостиной свет был потушен, слышно было жужжание проектора и можно было различить его отблески. На экране один мужчина вошел в женщину сзади, пока та делала минет другому, стоящему перед ней. Гарри увидел Мартина, смотревшего фильм. Были и две другие пары. Двое мужчин заигрывали с женщиной с обнаженной грудью.
- Гарри, заходи! Садись тут, - с пивом в одной руке Мартин указал новоприбывшему на свободное место рядом с хозяином дома.
Гарри не верил, что все в комнате происходило на самом деле. Он сел рядом с отцом Карен, но его глаза продолжали бегать по комнате. Его взгляд в итоге остановился на обнаженной женщине.