всегда это чувствовал.
Я почувствовала, как он начал перемещаться, и, оглянувшись, увидела, что он слез с
матраса. Он быстрым шагом дошел до ванной комнаты, что позволило мне увидеть вид
сзади. Его упругая задница и сексуальные татуировки находились у меня перед глазами, но не было ни малейшего шанса продолжить начатое, пока я не передохну.
Он вернулся обратно на кровать, держа мокрое полотенце в руках. Я посмотрела на
него вопросительным взглядом.
— Раздвинь ножки, малышка.
Я сделала, как было сказано, и он вымыл меня, стирая себя с моего тела. Закончив, он быстро вытер свой член и бросил полотенце в корзину возле кровати. Мы забрались
вдвоем под одеяло, и я обернулась вокруг него. Я положила руку на татуировку, которая
располагалась на левой стороне его груди, и прошлась пальцами по линии разбитого
сердца. Затем указательным пальцем обвела красивые линии надписи.
Мои пальцы снова и снова дотрагивались до слов «Ничто не длится вечно», пока я
не почувствовала, что начала погружаться в сон. Последнее, что я помнила перед тем, как
уснула, это шепот Джареда, что он меня любит.
Глава пятнадцатая
Всю следующую неделю я старалась избегать Джареда, как только могла. Его
настроение постоянно менялось: то у него все хорошо, но уже через мгновение он
становился мрачным. Я не знала, как справлюсь с его эмоциональными горками еще
четыре недели, поэтому мне нужно было как можно дальше абстрагироваться от него.
Казалось, секс мог помочь, пока я не просила его надеть презерватив, что тут же
напомнило о том, почему мы не могли прикасаться друг к другу, кожа к коже.
К счастью, он не был против продолжать спать в одной кровати. На самом деле, на
следующее утро после наших признаний и удивительного секса мы съездили в
ближайший оптовый склад и купили самую большую коробку презервативов. У нас было
много свободного времени, поскольку производство его компании было приостановлено.
В действительности, вся порноиндустрия Лос-Анжелеса приостановила свою
деятельность на целый месяц.
Джаред и другие актеры продолжали появляться на запланированных съемочных
площадках каждый день. Им нужно было сохранять видимость работы, чтобы СМИ не
пронюхало о ВИЧ, так как еще у двух людей результаты оказались положительными. Мне
было очень жаль их. Уверена, что до того, как получить анализы, они, как и Джаред, думали, что их форма незащищенного секса была безопасной.
Сегодня мы находились на одном из складских помещений Джареда, народу было
много. Каждый просто приехал позависать там. У Джареда был большой телевизор, и
некоторые парни играли в видеоигры. Он заказал еду, и мы просто прохлаждались, делая
вид, что смотрим кино. Настроение с каждым днем становилось все более мрачным, но
Джаред продолжал поднимать общий дух, стараясь отвлечь актеров и актрис хотя бы на
пару часов.
Вся команда была в поникшем состоянии, так как все волновались за дальнейшее
будущее индустрии и думали о том, останется ли у них работа после произошедшего.
Джаред хорошо выполнял свой долг перед командой, продолжая убеждать их в том, что
порноиндустрия никогда не прекратит свое существование, пока об этом не попросят сами
люди, а этого никогда не будет.
Я взяла себе сэндвич и бутылку воды, сев рядом с Джаредом на диван. Ребята играли
в стрелялки, и у Джареда был один из джойстиков. Мне было сложно сконцентрироваться
на игре из-за постоянных вспышек света и резкого передвижения камеры. От этого у меня
разболелась голова, и я положила голову на плечо Джареда, дав глазам отдохнуть и
наслаждаясь тем, что он хорошо проводит время.
Ребята играли несколько часов, джойстики передавались из рук в руки. Несколько
девушек, которых я видела на съемках, сидели на полу и смотрели на экран. Странно, но
именно эта военная игра объединила всех вместе.
Когда мы с Джаредом, наконец, покинули склад, я была хорошо заряжена для
окончания дня.
— Давай чем-нибудь займемся.
— Например?
— Не знаю, я просто знаю, что не готова ехать домой. Давай что-нибудь поделаем.
Джаред остановил свой мустанг на красном свете светофора и потянулся ко мне с
поцелуем. Это был короткий, сладкий поцелуй, но я все равно прикоснулась к нему
языком, чтобы показать свою страсть.
— Мне нравится, когда ты называешь мой дом нашим. Это значит, что ты там