— Мне нужно время, Элиот. Через неделю у меня начнётся череда экзаменов. Сейчас хочется думать о них.
— Не используй это, как отмазку. Кейт теперь считает тебя своей лучшей подругой, Мия души в тебе не чает, папа называет тебя разумной девушкой, с которой приятно поговорить, а мама постоянно называет тебя дочкой. То, что вы с Кристианом поссорились, не должно сказаться на остальных. Ты стала для всех уже давно членом семьи.
— Откуда ты знаешь, что мы поссорились? Тебе Кейт сказала?
Мне бы не хотелось, чтобы все вокруг меня говорили об этом. Слухами земля полнится, но слухи вечно переворачивают всё. Не знаю, в каком варианте всё дошло до Элиота.
— Это было видно. Он ходит несколько дней мрачным, отнекивается, когда спрашивают о тебе. Ты сидишь здесь, даже говорить об этом не хочешь. Плюс мама говорила об этом еще два дня назад, а ты до сих пор не слухом не духом.
— Мы разберёмся с этим. Обещаю, что дам твоей маме ответ.
Появление Кейт спасло нас от дальнейшего разговора. Мне нравится Элиот и я не против поговорить с ним, но сейчас это было не то, чего я хотела.
— До вечера, — улыбнулась она, когда они направились ко входу. — К ужину я вернусь.
— Повеселитесь! — крикнула я в ответ, а потом услышала, как захлопнулась дверь.
========== Глава 37. ==========
Мелисса открыла еще одну бутылку вина и начала разливать по бокалам.
— Может, мы сбавим обороты? — спросила я. — И часа не прошло, а это уже вторая.
— Нам сегодня нужно пить. Потому что “а”: мы только что сдали последний экзамен в этом году, “б”: у нас начались каникулы. Мне кажется, это хорошая причина, чтобы напиться. И у нас есть третий праздник, — улыбаясь, сказала она.
— И какой же?
— Ты уже три недели не трахалась.
Я взяла подушку с дивана и запустила в неё, но Мел только сильнее рассмеялась.
С Дня Благодарения прошло чуть меньше двух недель, а с нашего последнего разговора с Кристианом чуть меньше трёх. Всё это время я упорно убегала от проблем. Я готовилась к экзаменам, часто ходила куда-то с Итаном и Мелиссой. Сходила на одну вечеринку, познакомилась с еще одной девочкой, с которой мы вместе ходим на философию. Пару раз ко мне заходил Зед. К моему удивлению, мы пили пиво, смотрели футбол и просто разговаривали, что отлично отвлекало меня.
Я всеми силами просто сбегала от проблем. Мне просто не хотелось думать об этом, не хотелось что-то анализировать, разбираться в себе, в Кристиане. Я не хотела искать правого, виноватого, я просто хотела плыть по течению, спокойно жить и не переживать о чём-то. Теперь моя жизнь стала какой-то серой. Но она была стабильной. То, от чего я бежала до этого.
Каждое утро один и тот же завтрак, душ, сбор, колледж, обед в кафе, встреча с кем-то, подготовка к экзаменам, чтение книжки или сериал. В последние дни я подсела на «Теорию большого взрыва». Мелисса говорила мне, что ей меня жалко. Но я не волновалась из-за этого. Мне нравилась стабильность, нравилось спокойствие.
Конечно, каждый день прежде чем заснуть, я ловила себя на мысли, чтобы позвонить Кристиану. Спросить, как у него дела, скучает ли он по мне, думает ли про меня, не хочет ли встретиться, не хочет ли вернуться. Мне так его не хватало в эти моменты. Я всё чаще себя ловила на мысли, что сама себя накрутила, что я больше придумала, слишком сильно прислушалась к Розе. А потом я понимала, что хочу немного отдохнуть от эмоциональной встряски, которую постоянно переживаю с Кристианом. Потому что даже, когда мы не в ссоре, наши отношения эмоционально выжимают меня.
— Отстань от неё, — отдёрнул Мелиссу Итан. — И хватит уже беспокоится о сексуальной жизни других.
— Простите, мистер Моя-девушка-уехала-в-Сиэтл-на-две-недели-и-я-уже-две-недели-не-трахался.
— Ха-ха, — ответил Итан.
— Мы же не лезем в твою личную жизнь.
Но в этом бы не было смысла. Мелисса никогда ничего не стеснялась. Во всём она была прямой и открытой. После каждого свидания она сама рассказывала о том, каким был секс. И комментарии были очень откровенны. Типа: «Его член был таким маленьким, что я не поняла, когда он вошёл в меня», «Когда он кончал, он орал «Аве Мари!»», «У него были такие сморщенные яички, что я чуть не блеванула, когда он попросил меня сделать ему минет».
Иногда это было забавно. Иногда настолько противно, что я сама была готова блевануть.
— Давайте просто пить, а не анализировать жизни друг друга, — сказала я и опустошила свой бокал.
— Вот это моя девочка! — улыбнулась Мелисса и снова наполнила мой бокал. — До дна.
Через три часа мы выпили все четыре бутылки, которые Мел уговорила нас купить. В магазине я убеждала её, что этого нам будет слишком много. Теперь же я поняла, как этого было мало. Вечер только начинался. Я была спокойной, весёлой, немного пьяной, но безумно расслабленной.
Итан почти никогда не пил, поэтому он уже отключился. Мы решили не трогать его и вдвоём с Мел сходить в магазин еще за одной бутылкой. Хорошо, что в магазинах не проверяют документы. До её двадцать первого дня рождения было еще несколько месяцев, хотя выглядела она настолько уверенно в магазине, что я сама поверила, что её уже больше двадцати одного.
Когда мы возвращались в квартиру, мы столкнулись с Зедом.
— Привет, красавчик, — сказала Мелисса и взяла его за руку. Зед усмехнулся и бросил взгляд на две бутылки вина, что я держала в руках.
— Вижу, сдача прошла хорошо.
— Отлично, — заплетающимся языком проговорила я.
Я уже с трудом стояла на ногах, а мир вращался. Я не могла вспомнить, как я оказалась здесь. Я помню магазин, Мел, но всё это было таким размытым, что мне казалось, что это было в какой-то другой жизни.
— Присоединяйся к нам, — услышала я голос Мелиссы. Но кому она это? А, Зед. Он милый. Мне нравится проводить с ним время.
— Я бы с радостью, но мне нужно бежать, — улыбнулся он, глядя на меня. — Если через три часа вы еще не отключитесь, то я бы заглянул.
— Не могу тебе этого пообещать, — усмехнулась я.
— Ну, она точно отрубится, а я буду тебя ждать, — усмехнулась Мел и потащила меня в квартиру. Я помахала Зеду и заметила его усмешку.
Итан всё еще спал, поэтому Мелисса сама открыла бутылку и разлила по бокалам. Она была настолько пьяная, что снова начала толкать речи про феминизм, про то, что девушкам не нужны всякие пенисы, чтобы быть уверенными в себе и добиваться желаемого, что мы сильные и справимся сами.
Потом она начала плакаться про то, что хочет таких же отношений, как у меня с Кристианом, что все видят в ней лишь трах на ночь, а она хочет, чтобы её любили так же, как Кристиан любит меня, чтобы ею дышали, с неё сдували пылинки, боготворили, ей восхищались. Всё кончилось тем, что она назвала меня дурой и сказала, чтобы я простила Кристина. А когда я сказала, что уже не злюсь на него и прощать не за что, она пихнула мне в руку телефон, где уже шли гудки.
— Ана? — спросил Кристиан, а я растерялась. — Ана, что случилось? Ало? Ана?